Евразийская идея главы государства
Роль Президента Республики Казахстан в становлении и укреплении страны как суверенного государства значительна и многообразна. Новейшая история 90-х и 2000-х гг. содержит немало свидетельств и подтверждений огромной каждодневной работы руководства страны. Очевидно, что роль личности на переломных, поворотных этапах истории возрастает. Всемирная история дает немало примеров такого судьбоносного лидерства. С другой стороны, тяжела участь страны, у которой в сложный период не оказалось достойного, дальновидного лидера.
Чтобы увидеть и оценить масштаб происходящего, необходима определенная историческая дистанция: как известно, «большое видится на расстоянии». Два десятилетия, отделяющие современный Казахстан от поворотной эпохи трансформации Советского Союза, как раз и являются тем минимальным хронологическим интервалом, который позволяет начать осмысление новейшей истории, сделать определенные выводы, дать адекватную оценку роли Главы государства в этот период.
Все это необходимо, так как в реальной политике (и это отличает новейшую историю от ушедших времен) имеет место непрерывный, постоянно обновляющийся поток текущих событий. И он нередко, уже в силу своей непрерывности, не дает возможности остановиться, задуматься, подвести определенные итоги. Масштаб событий в повседневной политической «текучке» совершенно теряется. Поэтому ответственная функция историка б том и заключается, чтобы выявить в этом насыщенном потоке политических событий главные, стержневые, основополагающие события и факторы.
Конечно, речь идет о стремлении к объективному осмыслению и анализу, а не о субъективном, тенденциозном истолковании. Историкам Казахстана необходимо сделать правильный вывод из того противоречивого опыта, который историческая наука имела в XX веке. Негативные стороны прежней, «апологетической» советской историографии в процессе осмысления новейшей истории не должны повториться. История как наука уже не имеет права, как это было в прежние десятилетия, становиться «служанкой» политики. Она должна объективно, конструктивно, в сравнительном аспекте помогать осмыслению текущих политических процессов. Наконец, история обязана помогать обществу заглядывать за горизонт.
Историческая миссия Президента Республики Казахстан проявляется многопланово. Ее наиболее зримая часть — это реальная политика, реальный внутренний и внешний политической процесс, которым непосредственно руководит Глава государства. Однако историческая миссия государственного деятеля проявляется также в новых идеях, концепциях. Ведь в чем были основные трудности первой половины 90-х гг.? С одной стороны, — и это главное — необходимо было преодолеть социально-экономический, социально-политический кризис и тем самым обеспечить строительство реального и устойчивого государства — Республики Казахстан. С другой стороны, необходимо было осмыслить саму эту принципиально новую ситуацию, которая возникла и стремительно развивалась в конце 80-х — начале 90-х гг. Т. е. необходимо было не только выводить из кризиса страну, но и строить новую. Необходимо было осмыслить Республику Казахстан как новое суверенное государство в национальной, региональной и глобальной системе координат.
В документальном фильме «Нурсултан. Большая игра Президента», который был показан по Первому каналу в Казахстане и России 6 июля 2010 г., Президент Н.А. Назарбаев отмечает, что в первые годы независимости в международных поездках приходилось нередко рассказывать о том, «где находится Казахстан на карте мира» [11. Если представить эту ситуацию более объемно, то, конечно, вопрос у зарубежных партнеров возникал не только о местоположении Казахстана. Необходимо было сформулировать видение исторического своеобразия и национальных особенностей нового независимого государства. В том числе в международном плане. Необходимо было довести до партнеров позитивный образ новой страны, и уже не только как одной из многих постсоветских республик или как одной в ряду азиатских «станов», но как самостоятельного, самоценного, самобытного казахского государства. Очевидно, что для достижения этой цели нужны были немалые интеллектуальные усилия. Сегодня, на рубеже 2010-х гг., разумеется, никому в мире уже нет необходимости объяснять, что такое Казахстан. Но при этом все же не следует забывать о тех усилиях, которые в 90-х гг. предпринимались на международной арене для формирования образа суверенного Казахстана.
Уже в 1992 г., в период решения вопроса о ядерном оружии, Казахстан, оказавшись на пересечении многих мировых тенденций, сразу вошел в контекст «большой игры» — глобальной политики. В результате в 1993 г. в работе «Идейная консолидация общества как условие прогресса Казахстана» Президент отмечал: «Мы ощущаем пристальное внимание, повышенный интерес к международной ориентации Казахстана. Порой явно или скрытно предпринимаются попытки предопределить вектор выхода республики во внешний мир». В этой связи, подчеркнул Глава государства, «представляется чрезвычайно важным придерживаться многополюсной ориентации, исходя из своего географического положения, этнодемографического и других факторов» [2]. Именно в этом контексте и происходил в первой половине 90-х гг. процесс интеллектуального, творческого осмысления места Казахстана в мировой политике.
За годы независимости Республика Казахстан заняла в международном сообществе достойное место. Одним из существенных проявлений реального суверенитета, самостоятельности во внешней политике стала Евразийская инициатива, выдвинутая Главой Казахстана в 1994 г. в форме проекта «Евразийского союза государств» и сохраняющая свою актуальность как в настоящее время, так и в долгосрочной перспективе. Проект «Евразийского союза» является прагматичным документом. Вместе с тем он глубоко интеллектуален и свидетельствует о концептуальном, философском осмыслении международно-региональных проблем. В этом историческом документе важно не только каждое положение, но и тот евразийский дух, который в нем присутствует, придавая содержанию особую значимость. Главная особенность Евразийской идеи Президента Н.А. Назарбаева заключается в том, что в этом проекте оптимально соединены практический национально-государственный интерес Казахстана и перспективность, актуальная для целого ряда стран Евразии.
Проект и последовавшая за ним острая международная дискуссия привели к существенной трансформации традиционных евразийских идей. При этом Евразийская инициатива не застыла в первоначальном виде, а постоянно теоретически и практически развивалась. Взятая в совокупности с последовавшими концептуальными и практически-политическими шагами, она свидетельствует о том, что Президент Казахстана является одним из основоположников современного евразийства, адекватного вызовам XXI века. За полтора десятилетия эволюции первоначальная инициатива существенно расширилась, усложнилась, приобрела характер подлинной международной Евразийской доктрины, ставшей по существу составным компонентом долгосрочной государственной стратегии Казахстана, где теория и политика органично соединены.
Отправной точкой на пути к формулированию Евразийского проекта стало создание Содружества Независимых Государств. Алма-Атинская встреча на высшем уровне, состоявшаяся 21 декабря 1991 г. по инициативе Президента Республики Казахстан, явилась тем событием, которое преобразовало сепаратные, закулисные «беловежские» решения в легитимную для всех суверенных республик договоренность. В Алма-Атинской декларации высокие стороны признали «территориальную целостность друг друга и нерушимость существующих границ» [3]. В декларации констатировалось; «Укрепление имеющих исторические корни отношений дружбы, добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества отвечает коренным интересам народов и служит делу мира и безопасности», а потому «взаимодействие участников Содружества будет осуществляться на принципе равноправия через координирующие институты, формируемые на паритетной основе». Участники соглашения заявили, что СНГ «не является ни государством, ни надгосударственным образованием». При этом весьма примечательно, что уже в Алма-Атинской декларации подчеркивается, что государства-участники привержены «сотрудничеству в формировании и развитии общего экономического пространства, общеевропейского и евразийского рынков» [3]. К сожалению, взаимоотношения стран СНГ в дальнейшем на деле нередко отличались от того, что декларировалось. Решения в рамках СНГ не были обязательными. Распространенным стало представление об СНГ как о своеобразной «бракоразводной конторе». Тем не менее, несмотря на аморфность, СНГ в целом способствовала становлению суверенных, независимых государств, выбору каждым из них собственного внешнеполитического курса и путей государственного строительства.
Таким образом, большие усилия Казахстана по координации взаимоотношений между суверенными государствами, предпринятые в декабре 1991 г., способствовали, во-первых, закреплению равноправного статуса новых независимых государств, во-вторых, возникновению СНГ в признаваемом всеми его участниками формате и, в-третьих, предотвратили возможный политико-цивилизационный раскол на постсоветском пространстве. Обращаясь к мировому сообществу в начале 1994 г., Глава Казахстана заметил: «Надо понять, что СНГ — это не государство, не национальное образование, а естественный в сложившихся условиях механизм регионального взаимодействия» [4]. Без такого регионального механизма было не обойтись, поэтому на СНГ возлагались определенные надежды. Однако в реальности они оправдались далеко не полностью. Региональные межгосударственные взаимоотношения, по сути, стояли на месте. Именно в этой неоднозначной ситуации Н.А. Назарбаев в марте 1994 г. сформулировал инициативу о Евразийском союзе государств.
Евразийский проект стал концептуальным результатом глубоких размышлений. Как отметил Президент, «к выводу о необходимости активизации интеграционных процессов» он пришел в ходе «изучения опыта международных объединений, анализа ситуации в странах СНГ» [5]. Евразийская инициатива — это масштабный международно-региональный проект. Поэтому к ее предпосылкам относятся проекты региональной интеграции, разработанные в XX веке в Европе, Азии, Америке. Как было подчеркнуто, «мир сегодня демонстрирует институциональное многообразие региональных союзов» [6]. Важнейшей международной предпосылкой Евразийского проекта является процесс формирования Европейского Союза. Этот успешный пример стал базовым для данного проекта. Впервые Евразийская инициатива в тезисном плане была озвучена 22 марта 1994 г. во время визита Главы государства в Великобританию. Президент Казахстана выступил в Королевском институте международных отношений «Chatham House» и отметил, что развитие постсоветского пространства определяется двумя тенденциями: с одной стороны, становлением национальной государственности, а с другой — необходимостью интеграции. Поэтому «целесообразно строить реальный работающий союз государств на основе «ядра» стран», что обеспечит в регионе стабильность и безопасность [4].
Особое значение имеет то, что европейской аудитории было разъяснено цивилизационное и геополитическое своеобразие нового государства: «Казахстан — уникальное государство в Азии, в котором переплетаются европейские и азиатские корни. Представители разных народов составляют единство в многообразии. Сочетание разных культур и традиций позволяет нам впитывать лучшие достижения европейской и азиатской культур», Востока и Запада. Место Казахстана особенное — страна расположена «в сердце евро-азиатского материка», волею судьбы занимая «срединное положение» между Россией и Китаем. «Феномен нашей республики, — подчеркнул Н.А. Назарбаев, — заключается и в том, что мы являемся одновременно членами и европейских, и азиатских региональных международных организаций… мы понимаем суть своего геополитического положения и, более того, готовы к тому, чтобы стать центром по укреплению безопасности» [4].
В этих положениях в концентрированном виде сформулировано ясное, адекватное и перспективное понимание специфики евразийского расположения Казахстана, намечены три уровня современного казахстанского евразийства, которые будут развернуты на последующих этапах развития Евразийской доктрины: во-первых, уровень национально-государственный, где Казахстан осмысливается как азиатская и европейская страна одновременно; во-вторых, уровень региональный, где акцент делается на взаимовыгодную евразийскую интеграцию; в-третьих, уровень глобальный, где Казахстан рассматривается как страна, занимающая «срединное» положение по отношению к Западу и Востоку.
Выступление в Лондоне показывает, как в 1994 г. формировались подходы к Евразийскому проекту. Можно сказать, что выступление 22 марта в Великобритании стало своеобразной предпосылкой к развернутому выдвижению проекта в Москве. 29 марта 1994 г. в рамках первого официального визита в Российскую Федерацию Президент Казахстана выступил в МГУ им. М.В. Ломоносова со своим видением перспектив Евразийского пространства; «Теперь, в условиях независимости, — сказал он, — признавая равные права всех, уважая суверенитет и независимость каждого государства, можно было бы создать совершенно новое объединение». При этом Н.А. Назарбаев подчеркнул: «Я бы его назвал Евразийский — не Евроазиатский! — союз» [7]. Также было отмечено: «Никакой «старый Союз» этим самым не воссоздается. Никакая империя не наступает». Но именно в таком совершенно новом объединении могут раскрыться перспективы Казахстана. Существенно то, что вывод о необходимости экономической интеграции был сделан на основе анализа региональных тенденций в различных районах земного шара: ведь даже страны Европы с многовековой государственностью идут на объединение, так как понимают, что это необходимо в новых мировых условиях обострения конкуренции [7].
Новая инициатива вызвала огромный интерес и резонанс в политическом и научном сообществе. Разумеется, в том свободном дискурсе по проблемам регионального взаимодействия в середине 90-х гг. были высказаны самые различные мнения: как позитивные, так и негативные, как «за», так и «против». Разные мнения были и среди лидеров стран СНГ. Например, особую позицию занял Президент Узбекистана И.А. Каримов. Сегодня, по прошествии полутора десятков лет, есть возможность спокойно оценить полемику того времени. В целом историческое значение Евразийской инициативы 1994 г. состоит в опережающем понимании перспектив региональных процессов, а также места в них Казахстана и России, как стран, занимающих срединное положение на континенте. Евразийская инициатива для региона СНГ — по-настоящему инновационный проект. При этом Казахстан в евразийском контексте с самого начала рассматривался не просто в виде постсоветской республики, но как уникальное суверенное государство, занимающее свое собственное место в глобальных отношениях.
3 июня 1994 г. проект «О формировании Евразийского союза государств» был направлен главам государств — участников СНГ и в течение недели опубликован в казахстанской и российской прессе. В концептуальной преамбуле проекта вновь подчеркивалось, что развитие стран СНГ определяется двумя тенденциями: с одной стороны, «дальнейшее становление национальной государственности», а с другой — «тенденция к интеграции». Н.А. Назарбаев прямо указывает на главную проблему СНГ: принимаемые решения не выполняются. Отсюда делается вывод о необходимости «перехода на новый уровень интеграции, который будет гарантировать соблюдение совместно принятых обязательств всеми государствами-участниками» [8].
Президент Казахстана даст следующее определение «нового интег-ративного объединения»: «ЕАС — союз равноправных независимых государств, направленный на реализацию национально-государственных интересов каждой страны-участницы и имеющегося совокупного интеграционного потенциала. ЕАС является формой интеграции суверенных государств» [8]. Данная формула не оставляет места для сомнений в принципиальном вопросе о суверенитете. Проект предполагает союз именно суверенных государств, т. е. интеграцию при безусловном сохранении государственного суверенитета. С этим связаны и основополагающие политические принципы, заложенные в проект Евразийского союза: равенство, невмешательство во внутренние дела друг друга, уважение суверенитета, территориальная целостность, неприкосновенность государственных границ. Каждый из этих актуальнейших принципов направлен на сохранение реального суверенитета государствами-участниками. Примечательно, что в Евразийском союзе общего или двойного гражданства не предусматривается — человек должен иметь конкретное национально-государственное гражданство [8].
Особенное значение среди базисных положений проекта имеет вопрос о взаимной «обязательности» выполнения принятых решений (на что Президент Казахстана постоянно указывал в процессе последующих дискуссий). Чтобы Евразийский союз не остался на бумаге, проект предусматривал формирование определенных органов, как это и принято в межгосударственных организациях. При этом в Евразийском союзе предполагалось формирование единого экономического пространства, но не единого политического пространства, что совершенно логично, так как государства-участники, интегрируя экономики, сохраняют политический суверенитет. Проанализировав опыт Европейского Союза, Президент Казахстана признал необходимым создание в экономической области ряда «наднациональных координирующих структур», таких как комиссия по экономике, комиссия по сырьевым ресурсам, фонд по делам экономического и технического сотрудничества, инвестиционный банк и т.д. [8]. Он указал на ряд острых проблем, которые необходимо было решать в 90-х гг., в частности, на выработку «единой экспортной политики» в интересах всех государств-участников. Также прагматически ставится задача совершенствования и сближения национальных законодательств стран СНГ, поскольку «существующие различия между ними становятся серьезным препятствием интегративных процессов в экономике». При этом необходимы формирование «нового экономического порядка» в СНГ, «согласование экономической политики» и принятие «совместных программ проведения экономических реформ» [8].
В проекте 1994 г. проводится не только региональный, локальный подход, в нем показано, что у экономико-интеграционных проблем есть глобальный уровень. И здесь «логика истории такова, что интеграция в мировое сообщество возможна лишь совместными усилиями». Для стран СНГ «стала очевидной нерсалистичность попыток переориентации в какие-либо региональные экономические объединения в дальнем зарубежье». Поэтому Евразийская интеграция — это не способ отгородиться от глобального мира, а, наоборот, возможность (как отмечается в эпилоге проекта) «войти в XXI век цивилизованным путем» [8].
В конечном счете Евразийская интеграция, по проекту Президента Казахстана, направлена на усиление реального государственного суверенитета, экономического и политического веса Республики Казахстан и других возможных участников Евразийского союза в глобальном мире. Суверенное государство и региональная интеграция предстают двумя необходимыми движущими силами, обеспечивающими развитие нового Казахстана.
Концептуальное развитие Евразийского проекта продолжалось и после публикации. Параллельно шла реализация его практического потенциала. Проект послужил мощным катализатором интеллектуального осмысления региональной проблематики. Особенно активным обсуждение было в 1994 г. Уже 11 июня, т. е. через три дня после публикации проекта, Н.А. Назарбаев дал развернутое интервью «Независимой газете» [9]. 14 июня в Москве на круглом столе «Перспективы евразийской интеграции» в Дипломатической академии МИД РФ выступил М.М. Тажии, руководитель информационно-аналитического центра Аппарата Президента Республики Казахстан, 5 июля на слушаниях в Государственной Думе Российской Федерации суть проекта изложил Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Казахстан в Российской Федерации ТА. Мансуров, 18 июля министр иностранных дел Республики Казахстан К.Б. Саудабаев выступил в Москве на заседании Совета министров иностранных дел государств — участников СНГ со специальным сообщением о Евразийской инициативе Президента Н.А. Назарбаева [10]. Так началось вхождение проекта в интеллектуальную жизнь стран СНГ и мирового сообщества.
Большую роль в разъяснении и развитии Евразийского проекта сыграли выступления, статьи, интервью автора — Президента Казахстана, который за прошедшие годы регулярно и многократно выступал как на межгосударственных встречах, так и на различных научных конференциях, в прессе по теме евразийской интеграции. 20 сентября 1994 г. Глава государства выступил с докладом в Ал маты на Международной научно-практической конференции «Евразийское пространство: интеграционный потенциал и его реализация», на которой отметил, что в Евразийском проекте «найдена цивилизованная формула сочетания национально-государственных интересов с необходимостью интеграции на новой основе, прежде всего в экономической сфере» [11]. 22 октября 1994 г. в докладе «Евразийский союз: идеи, проблемы, перспективы» в Академии социальных наук в Москве Президент Казахстана обратил внимание на то, что в Евразийском проекте «речь идет о новой интеграции, о новом союзе… на основе рыночных взаимоотношений» [12]. Тем самым был подчеркнут принципиальный момент: Евразийский проект является инновационным, а не реинтеграционным. Обобщая 28 декабря 1994 г. в газете «Известия» первые результаты развернувшейся дискуссии, Президент Казахстана уточнил: «Моей задачей была формулировка общей концепции интеграционного процесса», чтобы представлять «основные контуры интеграции на перспективу» [13]. Проект 1994 г., с точки зрения его автора, это «модельный проект».
Таким образом, 1994 г. прошел в активном интеллектуальном наступлении Президента Казахстана. Проект Евразийского союза взбудоражил общественно-политические круги стран СНГ, привлек к себе всеобщее внимание, стал предметом острых дискуссий. Президент Казахстана проявил себя всесторонне: и как дальновидный политический деятель, и как глубокий мыслитель, и как убежденный полемист. Поэтому с полным основанием в начале 1995 г. пресса назвала Н.А. Назарбаева «идеологом евразийства». И евразийства современного, обращенного не назад, а вперед — в ХХТ век.
На первой сессии Ассамблеи народов Казахстана в марте 1995 г. (когда и внутренняя, и международно-региональная ситуация весьма отличалась от современной) Президент подчеркнул значение «возрождения казахской государственности», которое и стало реальной предпосылкой для нового, суверенного позиционирования страны в мире. Но Казахстан не изолирован от остального мира, поэтому, как было отмечено, казахский народ всегда стремился «жить в мире, согласии и добрососедстве с другими народами» [14], и эта задача стала особенно актуальной после достижения независимости. Совершенно очевидно, что этот важный вопрос имеет две взаимосвязанные стороны — внутреннюю и внешнюю. Глава государства указал, что история Казахстана должна помочь всем народам «лучше понять корни нашего единства и исключить любые исторические упреки, ибо, заглядывая в прошлое, нужно видеть будущее». Не в последнюю очередь это касается и восприятия окружающего Казахстан внешнего мира. Потому что только так можно выйти на международный уровень, построить государственность, отвечающую требованиям «цивилизации мирового уровня». Народная мудрость гласит, что «преддверие счастья — в единении сил», а значит, понимание необходимости «укрепления объединяющих начал» относится не только к внутренней жизни государства, но и к единению добрососедских сил в международно-региональном аспекте, без которого успешное развитие в современном мире невозможно [14].
Немаловажно, что Президент призвал осмыслить как собственный исторический опыт, так и «опыт других государств» и сам дал пример такого глубокого анализа. Он отметил, что современная «человеческая цивилизация» возникла в результате «непрерывной цепи рождения, расцвета и ухода с исторической арены народов и государств» — процесса, который только в XX веке трижды принимал глобальный характер [14]. Н.А. Назарбаев выделяет следующие этапы рождения новых государств: после Первой мировой войны, потом в 50 — 60-х гг. и, наконец, в 90-х гг. К сожалению, все эти позитивные процессы сопровождались возникновением конфликтов, споров между новыми субъектами. Однако реальности таковы, что «принцип преемственности суверенитета, то есть восприятие границ как данности и отказ от насильственного их передела не имеет альтернативы». Именно этот принцип необходимо соблюдать, чтобы обеспечить региональную и мировую безопасность после распада СССР. А значит, государства, реализуя свои права, «не должны нарушать прав и интересов других этносов» и государств [14].
Президент указывает на две тенденции, имеющие место в постсоветском пространстве (и не только): одна — дезинтеграционная, разрушительная, которая в ряде регионов (Южный Кавказ, Балканы, Таджикистан) оборачивается «большими и малыми войнами на этнической и территориальной почве», а другая — интеграционная. С точки зрения Главы государства, «этап взаимного отторжения» в какой-то мере был неизбежен, но «я уверен, — убеждает он, — что этот виток потрясений через какое-то время даст новое качество стабильности — размежевавшиеся страны и народы поймут издержки изоляционизма и вернутся на путь интеграции» [14].
Острота момента была в том, что тогда, в 1994 — 1995 гг., Россия вела войну в Чечне, т. е. на территории бывшего СССР, в собственном федеративном субъекте, связанном исторической судьбой со многими республиками. Притом зона боевых действий находилась на расстоянии 400— 500 км от западной границы Казахстана. Как подлинный гуманист, Н.А. Назарбаев сказал, что трагедии «как потухших, так и полыхающих «горячих точек»» — Карабаха, Таджикистана, Приднестровья, Осетии, Абхазии, наконец, Чечни — «это не только трагедии населяющих их народов, но и наша общая боль» [14]. Из анализа международно-региональной обстановки середины 90-х гг., из понимания ситуации, что «мы живем в очень хрупком и нестабильном мире», был сделан фундаментальный вывод, актуальный на все времена: «Мы ни в коем случае не должны допускать возникновения конфликтов в нашей стране. В противном случае никакая помощь извне не поможет. Поэтому необходимо самим вырабатывать механизмы преодоления подобных противоречий». Собственно, одна из целей создания Ассамблеи народа Казахстана как раз и состояла в эффективной нейтрализации любых потенциальных внутренних проблем. При этом Президент всегда был оптимистом и уже на первой сессии выразил уверенность, что, имея «уникальную полиэт-ничность», Казахстан, в отличие от соседей в странах СНГ, «сумеет сохранить мир и межнациональную стабильность в государстве» [14]. Особое место в марте 1995 г. заняли внешнеполитические вопросы в региональном формате. «Идея формирования Евразийского союза, — прозвучало в докладе, — помимо других вопросов предполагает цивилизованное решение как межнациональных, так и межгосударственных проблем и противоречий… И высший долг политика … состоит в понимании своей ответственности за судьбы миллионов людей, не по своей вине и воле оказавшихся вдруг в разных странах. Интеграция народов через сохранение политической независимости и этнической уникальности суверенных государств — единственно разумная и цивилизованная формула мирного развития евразийского пространства» (141,
События первой половины 90-х гг. стимулировали развитие политической мысли. Новое евразийство, инициированное Президентом Казахстана, отражало стремление к укреплению суверенных государств и установлению новых конструктивных отношений. В целом глобальные, региональные и национальные обстоятельства обусловили как ренессанс евразийских идей, так и необходимость их существенного обновления с учетом кардинальных изменений, произошедших в регионе и мире к концу XX века.
Евразийский проект занимает исключительное место в истории современного Казахстана, имеет прямое отношение как к внешней, так и внутренней политике. Казахстанскому обществу в сложных условиях обостренных постсоветских реалий необходима была консолидация. И евразийская идея, несмотря на внешнеполитическую, региональную направленность, способствовала внутренней консолидации народа Казахстана. Как заметил исследователь Е.К. Ертысбаев, «в идее Евразийского союза Назарбаев безошибочно нашел точки соприкосновения единой ментальности русских и казахов, корейцев и немцев, дунган и украинцев, политической ментальности как основы укрепления молодого государства» [15]. Евразийская идея была предложена в первую очередь лидерам стран СНГ, но не в меньшей степени она была необходима самим казахстанцам «в плане формирования единого менталитета, формирования у людей разной культурной ориентации единой и ясной цели» [15].
Евразийский проект Президента Казахстана, не был сразу принят и реализован (в силу узких, ограниченных позиций руководителей ряда стран СНГ), но «не в последнюю очередь благодаря проекту ЕАС активизировались и интеграционные процессы в СНГ». В том числе на двусторонней основе. В результате импульса, возникшего после обнародования проекта Евразийского союза, в конце 1994 г. «был принят ряд важнейших решений по укреплению добрососедских отношений между Россией и Казахстаном». В частности, были определены пути решения «таких актуальнейших проблем, как гражданство, военное сотрудничество, создание единого таможенного пространства и многое другое. Договоренности о правовом статусе наших граждан, постоянно проживающих в каждой из стран, об упрощенном принятии гражданства являются важным шагом, отвечающим принципам международного сообщества, и цивилизационпо разрешают проблемы, стоящие перед простыми людьми. Теперь каждый россиянин или казахстанец, прибывая на новое место жительства, при желании может стать гражданином того государства без сложной юридической волокиты» [14].
В феврале 1995 г. состоялся Саммит глав государств СНГ в Алматы, на котором по инициативе Республики Казахстан был принят Меморандум о поддержании мира и стабильности в Содружестве Независимых Государств. В связи с этим Глава Казахстана отметил: «Мы считаем, что никто из нас не должен отгораживаться от проблем, существующих внутри Содружества, особенно связанных с кровопролитием… страданием мирного населения. Меморандум нацелен на погашение существующих и предотвращение возможных конфликтов». Принципиальным было и то, что Меморандум еще раз подтвердил «стремление стран — участниц СНГ уважать территориальную целостность и нерушимость границ… принимать меры по пресечению любых проявлений сепаратизма, национализма, шовинизма» [14].
Особую роль для Казахстана всегда имел «центральноазиатский вектор». Поэтому Глава государства подчеркнул, что «большое значение для нашей республики имеет развитие интеграции с нашими ближайшими соседями по региону — Узбекистаном и Кыргызстаном», с которыми тогда создавалось единое экономическое пространство. Кроме того, «все государства Центральной Азии совместно работают над преодолением последствий экологической катастрофы в Приаралье» [14].
Завершая внешнеполитический блок доклада на сессии Ассамблеи народов Казахстана, Н.А. Назарбаев констатировал: «Мы смело идем на интеграцию. А тем, кто опасается за незыблемость нашей государственности, хочу еще раз напомнить о том, что Казахстан сегодня способен противостоять любой экспансии… Важным фактором являются и полученные нами гарантии безопасности от США, Великобритании, России, Китая» [141. Базовые предпосылки этой безопасности были заложены в начале 90-х годов, когда «добровольно отказавшись от четвертого в мире ядерного арсенала, закрыв крупнейший в мире Семипалатинский ядерный полигон, Казахстан показал миру высокий пример ответственности перед человечеством» и тем самым «создал надежный фундамент собственной безопасности» [16].
Таким образом, в середине 90-х гг., сделал вывод Президент, «независимость Казахстана стала состоявшимся историческим фактом и надежно защищена международными политическими, экономическими и дипломатическими правовыми актами. Своей независимостью, территориальной целостностью мы не поступимся». При этом Президент еще раз подчеркнул, что среди тех принципов, на которых впредь будет строиться национальная политика, обязательным является принцип «укрепления государственной независимости и активной интеграционной политики» [14|.
В 1995 г. Н.А. Назарбаев продолжил интеллектуальное осмысление евразийства. В концептуальном интервью газете «Россия» (октябрь
1995 г.) Президент обратил внимание на то, что в Евразии есть ряд стран «от России на севере и до Индии на юге», которые пока «не примыкают ни к Востоку, ни к Западу», и назвал это пространство «поясом выжидания». Будущее Европы и особенно Азии в значительной степени зависит от того, как определят свои позиции страны этого геополитического пояса, которые могли бы вместе с Россией создать «новую систему безопасности». И именно Евразийский проект является, по убеждению Н.А. Назарбаева, той конструктивной силой, которая могла бы вывести регион из состояния геополитического «выжидания» [17].
Важное место в обобщении интеграциионной проблематики имеет книга Главы государства «На пороге XXI века», завершенная в январе
1996 г. В ней тенденции взаимоотношений стран СНГ обозначаются более категорично — «интеграция и дезинтеграция». Но, задает вопрос Президент Казахстана, «исключает ли это актуальность и возможность нового импульса к интеграции»? И отвечает: «Уверен, что нет». Однако новые реалии, изменившаяся ситуация требуют корректировки проекта, выработки «новой стратегии интеграции» [5]. Новая стратегия интеграции должна базироваться на ряде положений: 1) вместо «унифицированной», «стандартизированной» интеграции следует двигаться по пути более локальному географически и более акцентированному практически, что позволит учесть экономические интересы суверенных государств; 2) реинтеграция постсоветского пространства невозможна, призывы к восстановлению СССР только отдаляют суверенные страны друг от друга; 3) «не надо пустых лозунгов об интеграции», необходимы ясные цели, в частности — «единый рынок» со свободным движением товаров, капитала, рабочей силы; 4) признание взаимодействия государств СНГ в качестве приоритета внешней политики [5].
Реальная ситуация, невозможность создания в середине 90-х гг. полноценного Евразийского союза обусловили внесение коррективов в базовую евразийскую концепцию. В 1996 г. Президент Казахстана указывает на необходимость создания «региональных и отраслевых объединений», локальных «интеграционных форм» [5]. Время показало, что этот путь оказался не только правильным, но зачастую единственно возможным способом продвижения интеграционного процесса.
«Казахстан, — отмечает НА. Назарбаев, — не ждет, когда все государства СНГ «созреют» до евразийства», а нарабатывает связи по двум основным векторам — «европейскому» и «центральноазиатскому» [18]. Именно по этим направлениям, на «двух скоростях» мог идти в середине 90-х гг. процесс формирования в СНГ «интеграционных «ядер»». Тогда же, в начале 1996 г., на новой волне интеграционных настроений Президент Казахстана на переговорах с Президентом России впервые предложил в качестве региональной интеграционной валюты «алтын». понятие, которое «есть в ходу как у славян, так и у тюрков» [19].
Идея об интеграционных «ядрах», «векторах» и «скоростях» региональной интеграции стала новым концептуальным шагом в развитии Евразийского проекта. В 1996 г. Глава государства осуществил концептуальную (и практическую) диверсификацию всего Евразийского проекта применительно к реалиям 90-х гг. Такая диверсификация стала весомым аргументом в пользу того, что интеграция в рамках Таможенного союза (Беларусь, Казахстан, Россия) и в рамках Центрально-Азиатского союза (Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан) не противоречит Евразийской интеграции. Оба межгосударственных объединения явились региональными компонентами более широкого интеграционного процесса, «прообразами» структур будущего Евразийского союза [Щ. Общий вывод Президента Казахстана в 1996 г. таков: «Интеграционизм, основанный на равенстве, добровольности и прагматическом интересе, — это достойное будущее Евразии, которая только в этом случае может стать глобальным фактором мировой экономики и политики XXI века».
Вопрос о «евразийском интеграционизме» был обозначен НА. Назарбаевым в 1996 г. как проблема «большого общественного значения», которая должна обсуждаться в том числе и в рамках Ассамблеи народов Казахстана [20]. «В самом начале 90-х годов, — сделал краткий экскурс в проблематику интеграционизма Глава государства, — в большинстве государств Содружества придерживались точки зрения о возможности быстрого вхождения в большую Европу или большую Азию. В некоторых странах СНГ стремление к быстрой интеграции на Запад или Восток, надежда на зарубежную помощь заслоняли необходимость сохранения уже имеющихся и отработанных десятилетиями хозяйственных связей. Такой подход затормозил интеграционные процессы в самом Содружестве, усугубил экономические проблемы» [20]. Однако эйфо-рические надежды на скорую интеграцию с Европой или с Азией не оправдались. Разрыв прежних связей далеко не всегда мог найти адекватную замену. Мир оказался гораздо сложнее, чем предполагалось в начале 90-х гг.
