Национальная идея как категория политической науки

В начале третьего тысячелетия меняются казавшиеся устойчивыми традиционные национальные и государственные идентичности, возникают вызовы со стороны различ­ных региональных идентичностей. Конструирование национальной идентичности в сов­ременных реалиях выступает в качестве индикатора, позволяющего судить о характере и направленности процессов интеграции политической структуры общества и о векторе развития политического процесса. Поиски главного вектора развития страны, разработ­ка идеологии национальной идентичности на современном этапе развития государства становятся важным фактором реализации государственной стратегии. Правильно поня­тая и формируемая национальная идея обладает огромной политической силой, благо­даря которой гражданское общество становится вровень с государством, обретая права на суверенитет и власть. В развитом виде национальная идея предстает как националь­ная идеология, т.е. система определенных идей, связанных между собой. Национальная идеология — это совокупность социальных, политических, экономических, философских, религиозных, нравственных, эстетических и других взглядов людей, характеризующих содержание, уровень и особенности духовного развития нации. Она отражает процесс исторического развития нации, ее представления о ценностях своего общества, а также ее отношение к другим нациям и другим ценностям.

Базовым элементом понятия национальной идеи является концепт нации. Как извест­но, в литературе существуют три основных подхода к пониманию нации — политико-пра­вовой, социокультурный и биологический. При политико-правовом подходе под нацией понимается согражданство, т.е. сообщес­тво граждан того или иного государства. В Конвенции о гражданстве, разработанной в рамках Совета Европы, понятие «гражданство» определяется как «правовые отношения лица с государством без указания этнического происхождения этого лица». В междуна­родном праве, когда говорят о нациях, имеют в виду именно гражданские, или полити­ческие, нации.

Будучи, как правило, многоэтничными образованиями, для которых характерна раз­ная степень гражданской консолидации и лояльности к государству, политические нации выступают на международной арене как «национальные» государства — со своими нацио­нальными интересами, национальными границами, национальным флагом и прочими на­циональными характеристиками. Членами Организации Объединенных Наций являются именно политические нации, выступающие как национальные государства.

В английском языке слово папоп означает не только нацию, народ, народность, т.е. этническое единство, но и страну, государство, т.е. политическое единство. А выражение «Тле Атепсап Маиоп» можно перевести в зависимости от контекста и как «американская нация», «американский народ», и как «американское государство».

При социокультурном подходе акцент ставится на общности языка, культуры, религии, традиций, обычаев большой группы людей, образующих нацию. Это позволяет рассмат­ривать нацию как общность людей, для которых характерны общность духовной культу­ры, исторического развития, поведенческих стереотипов, бытового образа жизни. В таком случае говорят о культурной нации, или этнонации.

В политической жизни национальная общность нередко отождествляется только с ре­лигиозной общностью. Говорят, например, об «арабской нации», скрепленной религией ислама, хотя арабы-мусульмане Египта, Ливии, арабского народа Палестины, Саудовской Аравии, Ирака отличаются друг от друга многими культурными чертами и традициями. К тому же ислам не един, для него характерны две ветви — шиизм и суннизм, расхождение между которыми нередко принимает политическую окраску. Еще более спорны представ­ления о единой «мусульманской нации» («умме»), объединяющей всех мусульман мира. Конечно, религия — важная составная часть духовной культуры народа (нации), но рели

гиозная общность не может обеспечить национальной и политической общности. Войны последних лет между Ираком и Ираном, Ираком и Кувейтом, продолжающаяся граждан­ская война в Афганистане, где разные стороны по-разному понимают ислам, доказывают это. В XX в. четко обозначилась (особенно в рамках западной социологии) политическая трактовка нации, идущая от Гегеля и связывающая нацию с наличием и развитием госу­дарства/13/.

Так, М.Вебер рассматривает нацию как по сути своей политическую категорию. Она, по его мнению, может быть определена только по отношению к государству, хотя и не тождественна ему. Согласно М.Веберу, существование нации означает, что «определен­ная группа людей выражает специфическое чувство солидарности перед лицом других групп» /14/, и эта солидарность находит свое выражение в автономных политических ин­ститутах. Следуя логике М.Вебера, сообщество людей считается нацией тогда, когда оно объединено или желает объединиться в собственном государстве.

Примерно той же логики придерживается создатель функциональной теории нации К.Дойч, по мнению которого народ становится нацией только тогда, когда в процессе социальной и политической мобилизации получает контроль над политическими инс­титутами общества, создает себе государство и управляет им: «Нация — это народ, об­ладающий государством… Чтобы овладеть государством, некоторые члены этого народа должны составлять основную часть руководства данным государством, и большое чис­ло входящих в этот народ должно как-то идентифицироваться с государством и подде­рживать его» /15/.

Несколько обособлена позиция известного английского ученого Э.Геллнера, который к интегрирующей основе нации относит как политические (наличие государственности), так и психологические, и культурные (наличие собственной системы способов поведения и общения, сопричастности и солидарности, общего наследия и добровольной идентифи­кации) факторы. Он утверждает, что «нации действительно могут определяться на осно­вании как доброй воли, так и культуры, и на основании их совпадения с политическими единицами»/16/.

Современная общепринятая трактовка определяет нацию как неразрывное единство государственной (или иной легитимной) формы объединения и гражданского общества, подчеркивая, что в основе этого единства лежат прежде всего факторы политические. На­ция с этой точки зрения представляет собой образование, «по возможности предполага­ющее опыт государственно-правового строительства» /17/. Кроме того, нации существу­ют при наличии структур гражданского общества, представляющего собой совокупность социальных групп, не совпадающих с государственными институтами и одновременно достаточно близких к индивидам (политические партии, профессиональные союзы, не­формальные организации и т.п.), вовлекающих индивидов как в сферу своего действия, так и в общий поток всей социальной жизни.

Третий подход к пониманию нации, биологический, основан на признании кровной общности главной доминантой нации. Он характерен для таких стран, как Япония и Гер­мания. Согласно конституциям обоих государств, нацию составляют лишь те люди, в жи­лах которых течет соответственно японская или германская кровь. В силу этого подхода ФРГ давало гражданство тем лицам, которые могли доказать германское происхождение своей крови. Израильская нация также формируется по признаку крови. Другим обяза­тельным ее признаком является соответствующая вера (иудаизм).

Большинство стран мира, причем таких разных, как США, Англия, Франция, Испания, Италия, страны Латинской Америки и Скандинавии, распавшийся ныне Советский Союз и другие, основывают понимание нации на первых двух подходах. При всем их различии у них есть общее — отрицание кровного родства как определяющего нациообразующего принципа.

Следует признать, что биологический принцип крови, как и вообще биологическое начало, «имеет место быть» в человеке. Этнос родителей накладывает отпечаток на вне­шний облик ребенка и даже черты его характера. Это явственно проявляется в детях от межнациональных, особенно межрасовых, браков. И все-таки национальность определя­ется не столько генами, т.е. биологическими факторами, сколько факторами социальными — особенностями культурной среды, системой воспитания и обучения ребенка. Личнос­тью не рождаются, личностью становятся. Это относится и к феномену национальности.

Согласно наиболее широкому пониманию, под нацией понимается исторически сло­жившаяся общность людей — граждан определенного государства, которой присущи такие черты, как устойчивое единство экономической жизни, языка, особенности культуры и традиций, а также индивидуальное и групповое сознание и самосознание, позволяющее относить себя к определенной национальной общности и отличать себя от других /18/.

Сложный, во многом противоречивый характер природы нации определяет и, в свою очередь, предопределяется сложностью содержания и развития национального самосо­знания. Являясь важнейшим, конституирующим элементом национальной общности, оно в содержательном плане детерминировано результатами осмысления природы такой об­щности, ее места и роли в социальной системе, социальной деятельности и межнацио­нальных отношениях.

В современных социальных науках общепризнанно то, что «национальное самосозна­ние и национальная идея — понятия, органически связанные между собой» /19/. Наци­онально-государственное единство предполагает наличие не только единого географи­ческого пространства, общих культуры, языка и исторического прошлого, определенных убеждений и ценностных ориентации, но и формирование чувства ответственности, еди­ного целого, которые позволяют членам политического сообщества действовать коллек­тивно, чтобы отстоять собственную идентичность. Это приводит к понятию идентифи­кации: человек сам отождествляет себя с большим коллективом людей и воспринимает судьбу в неразрывном единстве с его судьбой.

Формирование национального самосознания является необходимым условием «за­пуска» культурно-исторического механизма формирования и трансляции того идейно-те­оретического комплекса, который обозначается термином «национальная идея». Разра­ботка исходных идей о сущности и структуре идентичности проведена в теоретических трудах Б.Андерсона, П.Бергера, И.Валлерстайна, Э.Гидденса, Т.Лукмана, И.Нойманна, Ю.Хабермаса, С.Хантингтона, Э.Эриксона и других /20/. Для данного исследования важ­ное значение имеют труды, объектом рассмотрения которых является феномен политичес­кой идентичности /21/. Общим, характерным для всего ряда существующих концепций, как представляется, является подход к национальному самосознанию как к духовному, динамичному, сложноструктурированному, полифункциональному явлению, детермини­рующему сознание и жизнедеятельность национальной общности. Эти общие свойства национального самосознания с необходимостью предопределяют и логическую последо­вательность рассмотрения данного концепта.

Социокультурная динамика сопровождается эволюцией исторических форм этничес­кой идентичности, содержание которой не сводится к линейному движению от родовой формы идентичности к национальной, но представляет собой процесс интеграции иден­тификационных оснований. Современная национальная идентичность представляет со­бой напластование основных исторических форм этнической идентичности /22/. Однако именно на основе этнического самосознания в процессе нациогенеза возникает нацио­нальное самосознание, вобравшее в себя в трансформированном виде основные элементы этнического самосознания, влияющие как на его внутреннюю эволюцию, так и на сте­пень, характер его воздействия на жизнь общества и сознание людей.

Генетическая связь с этническим обнаруживается в национальном самосознании пре­жде всего в осознании единства языка, особенностей психики, культуры, только уже на новом качественном уровне, так как длительное проживание в условиях полиэтнического, многонационального государства накладывает существенный отпечаток на восприятие данных этнонациональных признаков. Национальному самосознанию может быть при­суща и характерная для традиционного (этнического) мышления оппозиция «мы-они», «свои-чужие» со свойственной ему этноцентрической приверженностью к «своим» цен­ностям. Характерна для национального самосознания и рефлексия по поводу историчес­кого прошлого, своеобразная привязанность к «преданьям старины», способствующая объективному процессу национального самопознания и самопонимания. Наконец, что немаловажно, национальное самосознание, вырастая из этнического, вбирает в себя ос­новные элементы его структуры.

Наличие в национальном самосознании этнической компоненты обусловливает его сложный, противоречивый характер. В целом, следует отметить, что несмотря на указан­ные черты взаимосвязи национального самосознания с этническим, первое качественно не сводимо ко второму. Как отмечают исследователи, национальное самосознание есть определенным образом надстроенный над этническим, более активный, по-другому ори­ентированный во времени вид общественного сознания /23/.

Если основу этнического самосознания составляет, главным образом, общность про­шлого, то деятельность национального самосознания направлена не только на воспроиз­ведение образцов прошлого — она во многом ориентирована в будущее, на реализацию в нем важнейших задач, интересов, целей национального развития.

Более активизированный в сравнении с этническим характер национального самосо­знания обусловлен его важнейшей функцией в осуществлении процесса самоидентифи­кации — поиска места нации в мире, раскрытия ее роли в общемировом развитии, опре­деления путей ее движения в будущее. Этому способствует деятельность тех социальных групп, которые профессионально занимаются рефлексией национального бытия (в пер­вую очередь научно-гуманитарной и художественной интеллигенции). Благодаря такой деятельности национальное самосознание качественно отличимо от этнического возрас­танием удельного веса и значимости сознательно вырабатываемых духовно-интеллекту­альных компонентов.

Основой для выявления знаний о структуре национального самосознания могут слу­жить существующие в современных социальных науках определения данного феномена, обнаруживающие достаточно широкий спектр подходов к его осмыслению. По мнению Ю.В.Бромлея, отражающего точку зрения историко-этнографического под­хода, национальное самосознание есть «весь комплекс представлений национальности о самой себе (в том числе о принадлежности к ней), ею осознанных интересов, ценностных ориентации и установок по отношению к другим национальностям» /24/.

С других позиций — социально-психологического подхода выступает известный ис­следователь проблем общественного сознания А.К.Уледов, считающий, что «в структуру национального самосознания входят взгляды и представления, связанные с самоопреде­лением национальной общности, с осознанием социальных, социально-политических, нравственных, эстетических и многих других ценностей; входят… явления, которые охва­тываются понятием «национальная психология» /25/.

Для позиции известного исследователя этнического и национального самосознания Л.М.Дробижевой характерен культурологический подход, осмысление анализируемого явления в его взаимосвязи с национальной культурой. С этой точки зрения, национальное самосознание включает в себя «национальные стереотипы, и представления о террито­рии, культуре, языке, об историческом прошлом, и такой эмоциональный компонент, как отношение к культурным и историческим ценностям своего народа, и самое главное — на­циональные интересы, которые стимулируют деятельность людей» /26/.

Национальное самосознание входит составной частью в национальное сознание, и в реальной действительности, в жизнедеятельности нации они выступают как нерасчленимое целое, как формы отражения нацией своего единства и отличия от других этнонациональных общностей. Однако если при этом национальное сознание является результатом отражения бытия как своей, так и других этнонациональных образований, то националь­ное самосознание есть результат самоотражения, т.е. осознания нацией себя как особой реальности и специфики своего общности. Таким образом, национальное самосознание — это то же национальное сознание, но направленное на более узкий объект (на самое себя), стремящееся к «осознанию своей самости» /27/. Употребляемое в литературе поня­тие «самосознание нации» шире понятия «национальное самосознание», т.к. включает в себя помимо собственно национальных аспектов и результаты интеллектуальной деятель­ности нации, имеющие общечеловеческий или интернациональный характер /28/.

Итак, национальное самосознание включает в свою структуру широкий спектр эле­ментов. Вместе с тем реальные процессы, характерные для межнациональных отноше­ний, с необходимостью предопределяют иерархизацию этих структурных элементов.

Современные исследования показывают, что наиболее значимым для существования и воспроизводства самосознания нации является комплекс представлений, влияющий на осознание а) национальной принадлежности (т.е. национальной идентичности) и б) наци­ональных интересов, а также в) национальные чувства и г) национальные идеи. Данные компоненты национального сознания наряду с другими (национальными стереотипами, автостереотипами, идеалами, мифами, символами, представлениями о собственном на­циональном характере, вкусе и т.д.) являют собой грани интегративного национального образа.

Отправной точкой в формировании национального самосознания безусловно является национальная самоидентификация. Результатом процесса индивидуальной национальной самоидентификации выступает оформившаяся национальная идентичность, т.е. осозна­ние принадлежности к определенной национальной общности, подкрепляемая в боль­шинстве случаев совместным историческим прошлым и настоящим, желанием общего будущего. Если понятие «идентичность» указывает на относительно конечный результат самоопределения, то «идентификация» — на сам процесс, специфику социальных и психо­логических механизмов, ведущих к этому результату /29/.

Национальная идентичность, равно как и этническая, является результатом осознания этнодифференцирующих и этноинтегрирующих признаков собственной («мы») и других («они») общностей. Вместе с тем, как отмечают исследователи, этноцентризм, формиру­ющий известный антагонизм в отношениях «мы — они», в условиях крепкой государствен­ности и веры людей в духовные ценности обычно дремлет, становясь разрушительной силой лишь в периоды кризисов и в условиях социальной нестабильности. Отсюда офор­мление национальной идентичности предстает как результат более глубокого, содержа­тельного осмысления представлений именно о собственной общности, об образе «мы», не предполагающего и не ведущего к развертыванию антитезы «мы-они».

Такого рода суждения подтверждаются данными различных социологических иссле­дований в стабильных, развитых странах мира /30/, не выявляющих там отчетливых про­явлений этноцентризма и национализма, что объясняется как снижением актуальности национальных ценностей в системе ценностей современного человека, так и его стрем­лением в толерантных, не переходящих в этноцентризм формах выражать отношение к своей и чужой национальной идентичности.

В основу ее кладутся один или несколько наиболее ярко выраженных внешних при­знаков, характерных для «них» в отличие от «нас», например, физического облика (иная внешность, черты лица и т.п.), социокультурного (иной язык, обычаи, традиции и т.п.), религиозного (иные боги, религия), социально-экономического (иной способ обществен­ного производства и способ жизни — земледельческий или скотоводческий и т.п.), полити­ческого (иные способы устройства власти и управления), идеологического (иные системы ценностей) и других признаков.

0

0