Ногайская Орда и Казахское ханство
Корни политических взаимоотношений казахов и ногаев уходят во времена западных и восточных кыпчаков, находят свое продолжение в истории западного, правого крыла (Золотая Орда) и восточного, левого крыла (Кок-Орда, или в другом понимании, Ак-Орда) Улуса Джучи. В дипломатической переписке ногайские правители подчеркивали давность политического спора с казахскими ханами, ссылаясь на XIV в.
В майском послании 1578 г. в Москву правитель Ногайской Орды Урус подчеривал: «А с Акназаром царем и с его отцом с Урусом ца- рем наш прадед Идиги князь от тех мест и по ся места в недружбе в великой бывали. Таковы они недруги наши». Политическая идея и воля Урус-хана в 60-70-х годах XIV в. предусматривали объединение всего Восточного Дашта с включением в его состав степного Волго- Яицкого междуречья, что происходило в его век не без сопротивления восточных улусов ослабевшей во второй половине XIV в. Золотой Орды. Поэтому закономерным и вполне понятным было противоборство Урус-хана и Едигебия, их сыновей и потомков. Тем более, что степное Волго-Яицкое междуречье с конца XIV в. стало базовой тер- риторией формирования суверенной от ханств Ногайской Орды. После гибели Едиге и окончания его гегемонии в степи политическую идею Урус-хана в начале 20-х годов XV в. воплощал в дело его потомок Барак-хан. Он имел устойчивое сопротивление в лице потомков Едиге. Так что на том этапе истории протоказахские и ногайские правители действительно были друг другу «недругами».
Но исторические реалии были таковы, что после эпохи противоборства Едиге-бия с Урус-ханом и его потомками не раз ногайское и казахское политическое объединения действовали сообща. Да и тот народ, который в условиях распада Кок-Орды был включен в улус Едиге, являлся многочисленным. Поэтому представление об Едиге как о «казахском батыре» не только у казахов Младшего, но и Среднего жуза сложилось не случайно.
Поляк Матвей Меховский в «Трактате о двух Сарматиях» (1517 г.) характеризует Ногайскую Орду как молодую, позднее других воз- никшую. Кроме Ногайской, он перечисляет Заволжскую Орду (Большую Орду), Перекопскую Орду (Крымское ханство), Казанскую Орду (Казанское ханство). «Добавляют еще и пятую, — пишет он, — не имеющую императора, и называют ее Казахской». Эти сведения Меховского относятся, конечно, к ХV в., когда у казахов отсутствовал «император» — они оказались в составе ханства шибанида Абулхаира, затем казахские султаны до провозглашения ханства некоторое время были в состоянии, несколько похожем на вассальную зависимость от могульских правителей.
После годов острого противоборства к концу 20-х годов XV в. усилиями племенных вождей было достигнуто на время политическое единство всего восточнодаштского населения. Объединение, думается, было достигнуто из-за осознания необходимости противостоять тимуридам на юге и овладеть наследством Золотой Орды на западе. Для решения этих выдвинувшихся на первый план задач ногаям – по- томкам Едиге — и джучидам – потомкам Урус-хана — пришлось до поры до времени забыть взаимные упреки и споры. Тем более, что династия Урус-хана еще не оправилась от жесточайшего кризиса, ослабления после гибели Барак-хана и оказалась вынужденной признать возвышение в степи потомков Шибана. Внук Едиге Ваккас, племенной вождь степного Казахстана Алаша-бахадур немало способство- вали приходу к власти над узбек-казахскими кочевыми племенами шибанида Абулхаир-хана (годы правления – 1429-1468), потомки ко- торого спустя десятилетия, в конце XV – начале XVI в. длительное время противостояли Казахскому государству. Ваккас, как правитель Ногайской Орды, был союзником Абулхаир-хана и находился в непо- стоянной вассальной зависимости от него, что свойственнно могуще- ственным кочевым владетелям.
Он использовал силы объединенных племен Дашта для сохранения независимости своего улуса в борьбе с ханами Большой Орды. В «Таварих-и гузида-йи нусрат-наме» о Ваккасе сказано, что он «дваж- ды стал для хана причиною того, что он овладел троном Саина. Он много рубил саблей и снискал [хану] славу. В век Бахтийар-султана и Ваккас-бека этот улус стал процветающим, он наслаждался привольной жизнью, называя [их] «благодетелями». Какое-то время Ваккасбий поддерживал выступление улусного хана Мустафы против Абулхаир-хана. Но вслед за тем участвовал в походе Абулхаира на города, подвластные в то время Могулии – Сыгнак, Ак-Курган, Аркук, Узгенд и Сузак. Как пишет Мас’уд ибн Усман Кухистани, Ваккасу был пожалован Узгенд.
Различие политических интересов внутри восточнодаштского объединения предопределило распад непрочного государства «кочевых узбеков» Абулхаир-хана. Процесс был ускорен откочевкой султанов Кирея и Джанибека с казахскими племенами на юго-восток (во второй половине 50-х годов ХVI в.). В западных областях обособились ногайские правители. Му’нис заметил, что «Йадгар-хан в году восемьсот шестьдесят втором (19.ХI В.1457– 10.Х.1458) стараниями Буреке-султана и Муса-бия стал падишахом над большей частью узбеков и долгое время счастливо правил».
Сына Абулхаира Шайх-Хайдар-хана, правившего кратковременно, поддерживало значительно меньше сил. В борьбе за наследие Абулхаира казахские и ногайские правители приняли деятельное участие, возможно, согласовывая свои усилия. В числе «врагов» Шайх-Хайдар-хана, воевавших его улусы, источники называют пра- вителей Сибири Сайидек-хана и Ибак-хана, кочевавшего в Приаралье Буреке-султана, казахских ханов Джанибека и Кирея, мангытских (ногайских) правителей Аббас-бека (Ваккаса), Мусу и Йамгурчи. В то время, когда хан Большой Орды Ахмед привел свое войско, Ибакхан убил Шайх-Хайдара.
Уже в этот период мы видим противоречие между ногайскими правителями, придерживавшимися разной политической ориентации. Внук Абулхаира Мухаммад Шайбани был принят астраханским ханом Касимом и его улусным беком Темиром, внуком Едиге. По этой причине хан Большой Орды Ахмед, Ибак-хан и Ваккас, объединившись, осадили Астрахань и вынудили Шайбани уйти в Туркестан.
Зимой 1470 г. в Туркестан «пришел врагом Кирай-хан». Шайбани был вынужден уйти в Бухару. А округа Сузак и Сауран, занятые сыновьями Джанибека Махмуд-султаном и Иренчи, вошли в состав Казахского ханства. Когда спустя два года Шайбани вновь появился со своим отрядом в Дашт-и Кыпчаке, а Муса-мурза принял его в свой юрт, Бурундук-хан с пятьюдесятьютысячным войском выступил против мангытов (ногайцев), но, потерпев поражение в сражении, отступил.
Это первое со времен Едиге и Урус-хана зафиксированное в источниках столкновение казахов с подданными Ногайской Орды. Оно означало, что совместная борьба казахских и ногайских правителей за наследие Абулхаир-хана завершилось и начиналось уже политическое соперничество между Ногайской Ордой и Казахским ханством. В целом, почти столетие – с конца XIV в. до конца XV в. – ногайские и казахско – “узбекские” племена находились в мирных отношениях друг с другом.
Муса-мурза, хотя и породнился с сыном Абулхаир-хана (выдал дочь за Суйунчи-Ходжа-хана), после совещания с эмирами высказал нежелание сделать Шайбани полновластным ханом в Даште. Этим самым Муса хотел избежать дальнейших осложнений с казахами.
Вернувшись в Сыгнак, Мухаммад Шайбани выступил с походом в вилайет Сузака, где заставил отступить отряды казахского Махмуд-султана. Когда Бурундук-хан, оказав помощь Махмуду, находился на пути в Сыгнак, в горах Каратау, на перевале Согунлук произошло кровопролитное сражение, в котором казахские войска разгромили отряды Шайбани. Сыгнак вновь отошел к владениям казахского хана. После этого Шайбани бежал на Мангышлак.
Муса владел не всеми ногайскими улусами. Восточные ногайские улусы уже в это время были подвластны казахским правителям и действовали с ними заодно. Кроме того были, видимо, и другие, неза- висимые улусы. По казахским генеалогическим преданиям, ногайский властитель Ваккас был убит своим двоюродным братом Ходжасом, а Ходжас – сыновьями Ваккаса Мусой и Жанбыршы. Меховский так
же говорит об убийстве Ваккаса (Оккаса), хотя делает неверные хронологические прикидки. Ваккас, вероятно, был убит в самом конце XV в., в 1492 г. он еще упоминается в документах Посольского приказа. А о столкновениях Мусы с Ходжасом есть сведения у Абулгази. После поражения от Ходжаса (Куджаш-мирзы) Муса обратился за помощью к хорезмскому Буреке-султану (Берке-султану). Во время одной неожиданной вылазки «Куджаш-мирза был схвачен, и султан велел убить его. Жители были ограблены, остальные покорились». Казахские предания связывают с убийством Ходжаса откочевку Мусы и Жанбыршы к Волге, что произошло, на самом деле несколько раньше.
Мангыты (ногаи), кочевавшие близ Сырдарьи, в 80-х годах XV в. поддерживали казахов в их борьбе с шибанидами. Когда Мухаммад Шайбани занял Узгенд и Сыгнак, войска Бурундук-хана, сыновей Джанибека Касым-султана и Адик-султана, мангыта Хамза-бека «три месяца осаждали Сыгнак, каждый день два раза сражались, потеряли много своих людей и, не будучи в состоянии что-либо сделать, отступили». Следующей весной «Бурундук-хан, все сыновья Джанибека, мангыты – все объединились, завязали бои» и правители Сыгнака Садр Ислам-Кази, Чикмак-йузбеги, Сиддык-шейх отдали го- род казахам. Тогда же «Бурундук-хан, сыновья Джанибека, все мангыты – все собрались, объединились с Мухаммад Мазид-тарханом, сорок дней осаждали» Аркук. Хамза-бек с четырьмя тысячами человек осадил крепость Узгенд.
Ногаи, объединившиеся под властью Мусы и Йамгурчи, а также отряды тюменского шибанида Ибак-хана приняли активное участие в сокрушении Большой Орды, в событиях, положивших конец монголо-татарскому игу на Руси. Разгром Большой Орды в январе 1481 г. описан в «Архангельском летописце»: «Тое ж зимы слышал царь Ивакшибанский, что царь Ахмат идет с Руси, а воевал зюмлю литовскую, полону и богатства бесчисленно, и приде царь Ивак в Нагаи, а с ним силы 1000 казаков, и взял с собою шурью свою из Нагай, Мусу мырзу, да Ямгурчей мырза, а с ними 15000 казаков, и перевезеся Волгу на горную сторону, а уже осень, и пойде на переем на Ахмата, и перенял след его за Доном и пойде после Ахмата по вестем, и как Ахмат разделился со своими салтаны, на зимовище, и ста зимовати, расплошася; а царь Ивак приде на него с силою своею безчестно с мырзами генв. в 6 день, на утро изноровяся, а царь Ахмат еще спит, а царь Ивак сам вскочи в белу вежу цареву Ахматову и уби его своими руками, а силы межу собой не билися, а шибаны с ногаи начаша Ахматову Орду грабити меж Доном и Волгою, на Донцу и на Малом близ Азова; и стоял царь Ивак 5 дней на Ахматове Орде и пойде прочь; а ордобазар с собою поведе в Тюмень не грабя, а добра и скота и полона литовского бесчисленно поимал». По Никоновской летописи, Ахмед-хана убил Ямгурчи (Ямгурчей). То же утверждает «Казанский летописец», подчеркивая, что «приидоша нагаи, преже реченныя мангиты». Посла Ивака, прибывшего в Москву с радостным известием, князь великий «чествовал и дарил, и отпустил ко царю с честью, а царю Ивакутешь [т.е. «выход», дань. – А.И.] послали». Таким образом, Ногайская Орда была активным внешним фактором, ускорившим как распад государства «кочевых узбеков», так и Большой Орды. В годы борьбы за наследство Абулхаир-хана ногайские кочевья несколько сдвинулись на восток и юго-восток. Хотя сердцевиной «улуса мангытов» оставалась в этот период территория между Яиком и Эмбой (Жемом), некоторые улусы кочевали по Сырдарье. В 1489 г., объясняя перерыв в ногайско-русских посольских связях второй половины XV в., Муса имел в виду именно это обстоятельство, когда писал: «… При наших при предних при отцех и при дядях с вашим с предними с отци и з дядями в доброй дружбе и в братстве будичи, добро их межь их хаживало. А опосле того, при нас, межи нами не такие ся дела състали за тем, что юрт наш далече отшол. По тех паки по прежних приезда и отъезда не лучилося учинити».
В 80-х годах XV в. расширение границ Ногайской Орды произошло за счет западных территорий, где в условиях упадка Большой Орды ногайские мурзы уже полностью контролировали левобережье Нижней Волги. На востоке же свои права на бывшие кокордынские земли настойчиво предъявило в борьбе с шибанидами Казахское ханство, объединившее постепенно большинство «казахско-узбекских» кочевых племен и выступившее на международной арене как наследник державы Урус-хана. В упомянутом дружественном послании в Москву Муса рассматривал общее расширение пределов ногайских кочевий и их смещение к западу как восстановление былой территории Ногайской Орды: «Нынеча, слава богу, недруга своего одолев, отца своего юрт в свои руки взяли». Это послание было написано в августе месяце, когда Муса летовал «вверх по Аику (Яику) на Кызылдаре». Некоторые ногайские улусы, по сведениям торговых людей улуса Йамгурчи, зимой 1491/1492 г. расположились далеко на юго-востоке: «Опас князь да Ямгурчей зимовали под Чегадаи». Муса, который в то время был «не в миру» с Ваккасом (Опасом) и Йамгурчи (Ямгурчи), «зимовал на Емереце».
С приходом весны улус Мусы перекочевывал на Яик, летом кочевал вверх по Яику и его протоку Ори, по реке Белой (Белой Вол- жке). Так как улус Йамгурчи кочевал к югу и юго-востоку от улуса Мусы, он занимал летом кочевья по Эмбе, вероятнее всего, восточнее зимовий, расположенных в низовьях реки. Мы видим, что сравнительно недалеко от осенне-зимних кочевий одного улуса могли быть летние другого. В 1492 г. в письме, отправленном в Москву великому князю, казанский хан Мухаммед-Амин приводил сведения своих людей, выяснивших расположения ногайских кочевий: «Апаса князь на Урухе горе, а Мысу мырзу на Оре месте, а Ямгурчей мырза на Емь, а Яге на Беле озере, а пять мырз на Карагале Илеке, а Едисан со князем Опасом вместе». По сведениям, добытым служилыми татарами великого князя, некоторые улусы уходили далеко на северо-восток: «… Ногаи кочуют под Тюмень противу Ивака».
