Позиции Казахстана в Евразийском интеграционном процессе
Евразийская интеграция на сегодняшний день является одним из наиболее приоритетных направлений внешней политики Казахстана. Необходимость выхода из континентальной замкнутости, налаживание трансконтинентального транспортного транзита, расширения потребительского рынка за счет регионального спроса и, как следствие, рост промышленного производства, являются сегодня главными факторами, оказывающими влияние на выбор Казахстаном интеграционного пути. За 20-летний период евразийская экономическая интеграция прошла уже три этапа поступательного развития. В 90-е годы ряд постсоветских государств, участвуя в ЕврАзЭС, составляли зону свободной торговли. Чуть позже, в 2011 году, заработал Таможенный союз между Россией, Казахстаном и Беларусью (рис. 1, 2).
Рис. 1. Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС)
На сегодняшний день рынок Таможенного союза образует потребительский спрос на 170 млн. человек и 2 трлн. капитала. По товарообороту в рамках ТС имеется стабильный рост. В 2009 году он составил 73 млрд. долларов, в 2010-м – 88 млрд. долларов, в 2011-м товарооборот уверенно превысил цифру 100 млрд. долларов, в то время как совокупность товарооборота до работы ТС до 2008 г. между Казахстаном, Беларусью и Россией составляла 29 млрд. долларов. Уменьшились потери от простоя транспорта на границах. Устранение таможенных и других административных барьеров обеспечит к 2015 году дополнительный прирост ВВП государств – участников Таможенного союза на 15–20%. С января 2012 года заработало Единое экономическое пространство, которое предполагает свободное передвижение товаров, капитала, услуг и трудовых ресурсов. На сегодняшний день пока еще рано говорить о результатах действия ЕЭП, однако этот этап станет одним из заключительных на пути к трансформации в Евразийский союз.
Несмотря на то, что Казахстан, участвуя в таком глобальном проекте, получает определенные дивиденды, существует ряд определенных позитивных и негативных моментов, которые были и имеют место в ходе эволюции Евразийской интеграции и оказывают влияние на национальные позиции и интересы Казахстана. Интеграция есть делегирование части национального суверенитета в интеграционный процесс и в данном случае является долгосрочной инвестицией государства в пользу получения будущих стратегических дивидендов. Именно поэтому интеграция должна предусматривать наличие равноправия отношений и плюрализма между участниками.
Для того чтобы понять позиции и национальные интересы Казахстана в этом процессе необходимо изучить наиболее важные стороны нормативной и договорно-правовой базы. Как и в любом политическом процессе, здесь существуют свои детали.
Евразийская экономическая комиссия ЕЭП
Несмотря на имеющиеся проблемы в договорно-правовой базе евразийской интеграции, следует отметить, что развитие евразийских экономических сообществ не стоит на месте. Создание Единого экономического пространства (ЕЭП) предусматривает не только дальнейшее развитие интеграции воплощающей в реальность свободное передвижение товаров, трудовых ресурсов, капитала и услуг, но и пересмотр организационного устройства. В этой связи важным является тот факт, что с запуском в действие ЕЭП был ратифицирован договор о Евразийской экономической комиссии – новом постоянном органе, который заменил Комиссию таможенного союза. Новый договор во многом соответствует критериям идей равноправия интеграционного процесса. В частности, этот документ предусматривает изменения в процессе принятия решений в пользу большего плюрализма. Если ранее решения принимались большинством в 2/3 голосов, и только в случае, если одна из сторон не согласна, вопрос передавался на обсуждение высшего органа Таможенного союза – Межгоссовета, то сегодня решения в Евразийской экономической комиссии принимаются консенсусом.
Евразийская экономическая комиссия состоит из двух подразделений – Совета комиссии и Коллегии комиссии. В компетенцию Совета комиссии входят общее регулирование интеграционных процессов ТС и ЕЭП, а также управление Коллегией комиссии. В Совет комиссии входят по одному члену от каждой страны – участницы ТС и ЕЭП. Необходимо отметить, что важным новшеством стало то, что решения в Совете комиссии в соответствии со статьей 12 больше не принимаются 2/3 голосов, как это было в Комиссии Таможенного союза, теперь они принимаются консенсусом. В случае, если консенсус не будет достигнут, вопрос будет передан по заявлению любого из членов Совета на рассмотрение Высшего евразийского экономического совета во главе с лидерами государств. Теперь система подсчета голосов на основе квот финансирования исключена, финансирование деятельности органа странами-членами осуществляется в соответствии с квотами от ввозных пошлин, т.е. Россия в соответствии с существующим соглашением будет брать на себя 87,97% финансирования, а Казахстан – всего 7,33%. Коллегия комиссии является исполнительным органом и в соответствии со статьей 14 состоит из девяти членов, по три от каждой стороны, один из которых является председателем Коллегии.
Наряду с положительными тенденциями в эволюции интеграционного процесса, по-прежнему остаются факторы, способные повлиять на взаимоотношения сторон. Интерес вызывает «Договор о создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза» от 6 октября 2007 года. В статье 3, например, существуют противоречия, которые оставляют возможность для торгово-экономического и геополитического манипулирования. В статье 3 указывается: «государства не имеют права накладывать таможенные налоги и применять ограничения или другие эквивалентные меры по отношению к членам Таможенного союза, при этом, ничто в данной статье не удерживает их от применения во взаимной торговле специальных защитных, антидемпинговых и компенсационных мер, а также запретов и ограничений импорта или экспорта, необходимых для защиты общественной морали, жизни или здоровья человека, животных и растений, охраны окружающей природной среды и защиты культурных ценностей, при условии, что такие запреты и ограничения не являются средством неоправданной дискриминации или скрытым ограничением торговли». Из этой статьи видно, что, с одной стороны, участники ЕЭП ведут беспрепятственную торговлю, но с другой стороны, при определенных субъективных обстоятельствах они имеют право ограничивать торговлю по субъективным причинам. На первый взгляд может показаться, что это гибкая система, при которой остается какой-то инструмент контроля во взаимной торговле, но это закладывает некоторые аспекты.
Первый аспект предполагает, что при неблагоприятных условиях, ссылаясь на чисто субъективные факторы несоответствия продукции вышеперечисленным нормам статьи 3, одна сторона может наложить ограничения в торговле с другой, это, в свою очередь, вызывает подобную ответную реакцию с другой стороны. Общеизвестная практика показывает, что взаимное ужесточение и ограничение мер в торговле приводит к усугублению динамики товарооборота и ухудшению рыночной ситуации. Идея о беспрепятственной торговле в ЕЭП сама по себе является смыслообразующей для экономической интеграции. Существование таких протекционистских механизмов будет не только оказывать воздействие на динамику сотрудничества внутри ЕЭП, но и скажется на экономиках и социальной сфере государств-членов. ЕЭП направлено на внутрирегиональную торговлю, которая составляет основу торгово-экономических взаимоотношений. Внешние торговые партнеры на законодательном уровне будут ограничены в возможностях диверсифицировать торгово-экономические отношения и повлиять на стабилизацию возникшей напряженности на рынке. Поэтому торгово-экономическая нестабильность среди государств-членов, в свою очередь, может вызвать сложную ситуацию на потребительском рынке с ростом дефицита товаров, контрабанды и т.д.
Второй аспект не исключает использование отдельных положений договора с целью возможных торгово-экономических и геополитических манипуляций. В этой связи существует вероятность, что казахстанская нефть, экспортируемая на Запад по трубопроводу КТК через Россию, будет поставляться до тех пор, пока не будет выявлено «ее экологически вредное воздействие на окружающую среду» в транзитной территории. Статья 3 данного документа не избавляет Казахстан от подобных факторов. Поэтому Казахстан, будучи в некоторой зависимости от транзитного потенциала стран – членов ЕЭП, по-прежнему может подвергнуться определенному воздействию при подобных положениях в правовой базе.
Распределение доходов от ввозных и транзитных пошлин
Евразийская интеграция – это не только объединение экономик Евразийского материка с целью беспошлинной торговли и свободного перемещения товаров, услуг, трудовых ресурсов и капитала, но это также и огромное транзитное пространство, которое может стать крупной торгово-экономической магистралью между Азией и Европой. В пользу реализации идеи нового Шелкового пути Президент Казахстана Н. Назарбаев говорил: «Веками сложилось так, что Евразийский регион являлся центром мировой торговли, контролирующим континентальную систему транспортных сообщений. В реализации этой стратегической цели главную роль должно играть наше сообщество, чего невозможно будет достичь без консолидированных усилий государств – его членов. ЕврАзЭС должно играть ключевую роль в контроле континентальной системы транспортных сообщений». Следует отметить, что в этом отношении существуют некоторые проблемы. На сегодняшний день позиции Казахстана в отношении распределения доходов от транзитного потенциала и внешней торговли ТС представлены на своеобразном уровне.
В соответствии с пунктом 3 статьи 5 «Соглашения об установлении и применении в Таможенном союзе порядка зачисления и распределения ввозных таможенных пошлин (иных пошлин, налогов и сборов, имеющих эквивалентное действие)», доходы от внешней торговли начисляются на единый счет ТС и распределяются между странами – членами по следующим квотам: Российская Федерация – 87,97%; Республика Казахстан – 7,33%; Республика Беларусь – 4,70%. Наибольшую выгоду от контроля трансконтинентальной торговли между Азией и Европой будет иметь Россия. Учитывая то, что 87,97% дохода от транзита по территории Таможенного союза будет поступать в казну России, следует говорить, что речь идет не о коллективном контроле транзита товарного потока, а о преобладании одного участника.
Необходимо напомнить о возможном в перспективе запуске трансконтинентальной магистрали «Западный Китай – Западная Европа», через которую Китай намеревается отправлять огромное количество груженных товарами транспортных средств, которые будут проходить по территории Китая – Казахстана – России и далее в Европу посредством российских портов. Доля Казахстана от транзитных пошлин составит 7,33% в отличие от российских 87,97%, и это при том, что участок трассы, проходящий по территории Казахстана, по своей длине превосходит российский участок. Общая протяженность трехстороннего проекта по маршруту Санкт-Петербург – Москва – Нижний Новгород – Казань – Оренбург – Актобе – Кызылорда – Шымкент – Тараз – Кордай – Алматы – Хоргос – Урумчи – Ланьчжоу – Чжэнчжоу – Ляньюньган составляет 8445 км. Из них 2233 км по территории Российской Федерации, 2787 км – Республики Казахстан, 3425 км – Китайской Народной Республики. При таком неравном распределении доходов от транзитных пошлин перед Казахстаном может возникнуть серьезная проблема содержания магистрали. Доходы от транзитных услуг в рамках ТС должны окупать расходы на поддержание работоспособности трассы и ее обслуживание, а если доля Казахстана от начисления ввозных пошлин останется на уровне 7,33%, то магистраль может оказаться одним из крупных потребителей государственного бюджета.
Следует также отметить, что Беларусь, по территории которой трасса «Западный Китай – Западная Европа» не проходит, в соответствии с соглашением о распределении ввозных пошлин, как член ТС и ЕЭП, будет получать 4,70% от объема ввозных пошлин.
В итоге получается, что Россия обладает 87,97%, Беларусь, фактически никак не участвующая в этом транзите и не осуществляющая никаких затрат на содержание этой трассы, будет иметь 4,70%, а Казахстан, по территории которого проходит большая часть трассы внутри ТС и ЕЭП, получит 7,33%.
Даже если такая трасса и не будет существовать и транзитный потенциал ЕЭП не будет задействован на межконтинентальном уровне, то в любом случае доходы от внешнего товарооборота Казахстана по большей части будут поступать в бюджет России. Но с другой стороны, здесь работает эффект сообщающихся сосудов, где Казахстан, как и другие члены ЕЭП, будет получать долю от внешней торговли всего пространства.
Выводы
Таким образом, проект евразийской интеграции, являющийся на сегодняшний день очень важным направлением внешней политики РК, прошел достаточно длительный период своего развития. За это время Евразийское экономическое сообщество успело создать зону свободной торговли, Таможенный союз и Единое экономическое пространство. За время своего развития национальные интересы Казахстана были представлены по-разному. Если на начальном этапе, например, в процессе принятия решений Комиссией ТС, интересы Казахстана могли быть неучтенными путем голосования 2/3 голосов, где российская сторона доминировала, то сегодня, с началом работы органов ЕЭП, тенденция стала меняться в сторону большего плюрализма. Вместе с положительными сдвигами в структурной трансформации экономических сообществ по-прежнему остаются неизменными ряд положений в договорно-правовой базе, которые при возможности необходимо пересмотреть. Казахстан благодаря евразийской интеграции заинтересован обеспечить выход из континентальной замкнутости, однако в ней сохраняются правовые механизмы по сдерживанию любого члена в отношении выхода во внешнюю торговлю. В данном случае определенному влиянию этих положений может быть подвержен Казахстан, по той причине, что находится в центре материка и для выхода во внешнюю торговлю или к морским коммуникациям нуждается в транзите через Россию.
Распределение доходов от ввозных пошлин между странами – членами ТС и ЕЭП сегодня по-прежнему остается предметом дискуссий в обществе. Учитывая транзитный потенциал Казахстана, его доля несоизмеримо низка по сравнению с той транзитной эксплуатацией, которая, возможно, в перспективе будет установлена, например, по окончанию строительства трансконтинентальной магистрали «Западный Китай – Западная Европа». Необходимо отметить, что даже в случае, если транзит не заработает, весь объем ввозимых на территорию ЕЭП товаров будет распределяться в соответствии с соглашением о распределении ввозных пошлин, где процент Казахстана составляет 7,33%. Таким образом, дальнейшие перспективы эволюции евразийской интеграции во многом зависят от политической воли и стремлении создать полноценное интеграционное объединение. Учет равноправия и плюрализма окажет только положительное воздействие на будущее развитие Евразийского союза. Позиции Казахстана на сегодняшний день выглядят лучше, чем они были представлены ранее, однако это не повод для того, чтобы снижать темпы по защите национальных интересов, поскольку в договорно-правовой базе по-прежнему остаются положения, которые для Казахстана в случае возникновения возможности было бы полезно пересмотреть.
