В последнее десятилетие повышенное внимание мирового сообщества уделяется проблемам борьбы с терроризмом в связи с тем, что «международный терроризм полностью торпедировал все доселе существовавшие и существующие системы глобальной и региональной безопасности». Главная опасность терроризма заключается не только в непосредственном вреде, причиняемом им жертвам преступлений. Не меньший ущерб он наносит общественной безопасности. Страх, террористами в обществе, чувство полной беспомощности перед лицом безымянной и вездесущей угрозы, потеря веры в способность государственных структур защитить своих граждан — вот лишь наиболее очевидные последствия недостаточно эффективного противодействия угрозе терроризма на современном этапе развития общества. Сегодня проблема терроризма занимает особое место среди явлений криминальной действительности. Следует отметить, что среди ученых и практиков сегодня нет единого подхода к определению понятия терроризма, что вызывает серьезные трудности в объединении усилий государств в борьбе с терроризмом, так как нет единого понимания, против кого и в защиту чего должны быть направлены совместные усилия государств. Трудности решения проблемы терроризма вызваны чрезмерностью политизации в оценках этого явления, осложняющих выработку приемлемого для мирового сообщества определения терроризма с точно определенными признаками. В такой ситуации выработка универсального международно-правового документа, охватывающего всю проблему терроризма в целом, действительно становится делом непростым, поскольку требует определения понятия и признаков более общего явления — террора. Слово «терроризм» не имеет точной или широко принятой дефиниции. Оно тесно связано с этимологией и трактовкой таких слов, как «террор» и «террористический акт». Сказанное вовсе не означает, что все три понятия связаны с четко определенными и ясно идентифицируемыми фактическими событиями.
Так, например, Ю. М. Антонян под террором понимает реализацию терроризма в течение более или менее длительного времени, как правило, на значительной территории и в отношении многих людей. Терроризм он оценивает как все явление в целом и как отдельные террористические акты, выделяя также и обыденное понимание терроризма, точнее — терроризирования, когда имеют в виду длительные враждебные действия, но без уголовно наказуемого насилия, чтобы запугать или притеснить кого-нибудь. Необходимо отметить, что анализ уголовно-правовых мер борьбы с терроризмом должен осуществляться, во-первых, системно, т.е. в рамках статей уголовного законодательства, предусматривающего ответственность как за собственно терроризм, так и целый ряд преступлений, предусмотренных другими статьями Особенной и Общей частей УК; во-вторых — на фоне и в связи с криминологическим понятием терроризма и террористических актов.
Основываясь на этих предпосылках, В. Ф. Фефилова выделяет следующие определения: «терроризм — это глобальное, исторически изменчивое, социально-правовое явление, обладающее экстраординарной общественной опасностью (независимо от мотивации) и проявляющееся в деяниях, отражающих сверхконфронтационный тип отношений человека или групп людей к государству или нескольким государствам, их гражданскому обществу либо международному сообществу в целом, государственному или общественному деятелю, основанный на философии насилия; террористические акты (акты терроризма) — это деяния, связанные с убийством или покушением на убийство государственного или общественного деятеля в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность, либо с противоправным давлением на органы государства, должностных лиц, представителей общественности, иных юридических, а также физических лиц с целью принуждения их к принятию нужных для террористов решений, а также с дестабилизацией общественной жизни, созданием реальной опасности для жизни людей, наступления иных тяжких последствий и имеющие тенденцию к интернационализации, увеличению причиняемого вреда, числа жертв, жестокости и изощренности способов совершения, представляющие угрозу самому существованию цивилизованного общества». В.С. Комиссаров и В.П. Емельянов под террором понимают акции массового физического, психологического или идеологического насилия, осуществляемого общественно-политическими структурами, которые обладают неограниченной властью над находящимся в их сфере деятельности социальным контингентом, в целях склонения масс к определенному поведению. Основное отличие терроризма названные авторы видят в следующем: во-первых, терроризм — это одноразово совершаемый акт либо ряд подобных актов, имеющих не тотальный, массовый, а, напротив, локальный характер; во-вторых, субъекты терроризма не то что безграничной, но и вообще никакой официально установленной (выборным путем, путем военной интервенции и т. д.) властью над социальным контингентом той местности, где разворачиваются их действия, не располагают; в-третьих, если террор — социально-политический фактор действительности, то терроризм — явление уголовно-правового свойства, и его насилие с целью понуждения к каким-либо действиям на фоне созданного состояния страха имеет не всеобщее, а местное значение. И наконец, констатируется, что террор и терроризм — это разноуровневые явления в иерархии общественных событий по своей сущности и по значимости тех последствий для общества, которые они могут причинить.
По нашему мнению, в приведенных и аналогичных подходах по выявлению соотношений названных понятий допускается ряд неточностей. Во-первых, нарушаются принципы системности и иерархичности, поскольку в одних случаях, как это, например, имеет место у В.Ф. Фефиловой, характеристика терроризма как явления в большой мере соответствует понятию более высокого уровня — террору, а в других случаях разноуровневые понятия характеризуются по-разному.
Во-вторых, предложенные определения, с точки зрения уголовно-правовой потребности, «страдают» либо излишней полнотой, либо излишней узостью, ибо наряду с действительно типичными, общими признаками содержат и другие, которые существенны лишь для отдельных террористических проявлений, либо, наоборот, не включают в себя действительно конститутивные признаки терроризма.
В-третьих, многие из определений излишне политизированы, ибо учитывают международную составляющую этого явления, которая не обязательно присутствует в актах внутригосударственного терроризма, где нередко криминальный аспект превалирует, а иногда и полностью исключает наличие политической мотивации и установки.
Кроме того, многие определения, несмотря на признание большинством исследователей уголовного характера террористических деяний, собственно уголовно-правовую составляющую в должной мере не учитывают, придавая ей либо второстепенную роль, либо вообще игнорируя. Вместе с тем, уголовно-правовая составляющая должна быть в определениях наиболее существенной, причем учитываться со всей совокупностью собственных институтов уголовного права.
Следует отметить, что это наиболее общие недостатки, проявляющиеся при решении вопроса о соотносимости вышеназванных понятий.
На наш взгляд, при решении вопроса о соотношении понятий «террор», «терроризм» и «террористический акт» следует исходить из того, что террор — это социально-политическая категория, которая характеризует исторически изменчивое негативное явление транснационального масштаба, основывающееся на философии насилия.
Как отмечает В. Ф. Фефилова, «философия насилия — это объединяющая террористов фундаментальная система взглядов на насилие как максимально эффективный, универсальный и практически единственный способ разрешений любых конфликтов с конкретными людьми, органами государства, организациями. Философия насилия обусловливает выдвижение незаконных требований к физическим и юридическим лицам, рост масштабов таких требований, усиление давления при проявлении малейших признаков слабости со стороны противной стороны. Философия насилия, предопределяет усиление жестокости и изощренности способов действий террористов, готовность применять против государственных или общественных деятелей либо случайных людей максимум насилия, практическую утрату представлений о каком-либо, хотя и криминальном, но «кодексе чести» (не обижать слабых)». «Терроризм» и «террористический акт», будучи составляющими террора, выступают в качестве уголовно-правовых категорий, причем понятие терроризма является общим по отношению к тер-рористическому акту, выступающему одной из разновидностей состава терроризма. Необходимо отметить» что практически все определения терроризма, представленные в международных документах и во внутринациональных законодательных системах отдельных государств, строятся по методу перечисления конкретных деяний, в которых он может выражаться, причем набор и вариации таких деяний существенно разнятся. Думается, что это и обусловило в настоящее время существование, как отмечается в некоторых исследованиях, более ста определений терроризма.
Не имея возможности, ввиду большого количества существующих определений терроризма, проанализировать их все, а также в связи с невозможностью их типизирования в силу существенного их содержательного различия, обозначим лишь некоторые из них, что, несмотря на указанные выше причины, все-таки позволит нам в дальнейшем вычленить наиболее устойчивые признаки этого явления, которые возможно использовать для определения его понятия.
Итак, терроризм — это: «форма угрозы насилием или применения насилия по политическим мотивам»; «применение насилия или угрозы насилия против лиц или вещей ради достижения политических целей»; «насильственные действия или угроза их применения со стороны субъектов политики и преследование ими политических целей»; «систематическое использование убийств, телесных повреждений и разрушений или угроза перечисленных действий для достижения политических целей»; «метод политической борьбы, который состоит в систематическом применении ничем не ограниченного, не связанного с военными действиями физического принуждения, имеющего целью достижение о предельных результатов путем устрашения политических противников».
По определению И.И. Карпеца, терроризм — это международная либо внутригосударственная, но имеющая международный (то есть охватывающая два и более государств) характер организационная и иная деятельность, направленная на создание специальных организаций и групп для совершения убийств и покушения на убийство, нанесения телесных повреждений, применения насилия и захвата людей в качестве заложников с целью получения выкупа, насильственного лишения человека свободы, сопряженного с глумлением над личностью, применением пыток, шантажа и т.д.; терроризм может сопровождаться разрушением и разграблением зданий, жилых помещений и иных объектов. По мнению Л.А. Моджорян, «терроризм — это акты насилия, совершаемые отдельными лицами, организациями или правительственными организациями, направленные на устранение нежелательных государственных и политических деятелей и дестабилизацию государственного правопорядка в целях достижения определенных политических результатов».
Как отмечает ЯМ. Гилинский, общими для многочисленных определений понятия «терроризм» являются следующие признаки: 1) применение или угроза применения насилия; 2) политическая мотивация; 3) неопределенный круг непосредственных объектов, что свойственно терроризму как явлению, а не индивидуальному акту политического убийства. Одобряя предпринятую попытку вычленения основных признаков обобщающих все определения понятия «терроризм», отметим очевидность того, что это не удалось отмеченному ученому.
Заслуживает внимания анализ В.П. Емельянова, который выделяет «отличительные признаки» терроризма, составляющие, по его мнению, основу его понятия. Таких признаков им выделяется четыре:
1) порождение общей опасности, которая должна быть реальной и угрожать неопределенному кругу лиц или иным охраняемым благам;
2) публичный характер исполнения действий;
3) преднамеренное создание на социальном уровне обстановки страха, подавленности, напряженности. При этом опровергается, что устрашение выступает не в качестве конечной цели, а есть выражение терроризма, проявление его сути;
4) опосредованное воздействие через применяемое насилие к одним лицам на других лиц (физических, представителей власти, юридических лиц или группы лиц) для принятия ими решений, требуемых террористами. Завершая рассмотрение этих отличительных черт терроризма, формулируется общее его понятие: «Терроризм -это публично совершаемые общеопасные действия или угрозы…, направленные на устрашение населения или социальных групп в целях прямого или косвенного воздействия на принятие какого-либо решения или отказа от него в интересах террористов».
Данный подход к общему пониманию терроризма достаточно выверен и в целом аккумулирует в себе типичные признаки этого негативного явления. Кроме того, как нам представляется, в этом определении автор допускает необоснованное смешение таких субъективных признаков, как мотив и цель. По мнению В.П. Емельянова, «прямое или косвенное воздействие на принятие какого-либо решения или отказа от него в интересах террористов» выступает в качестве цели, а «устрашение населения» автор рассматривает в качестве выражения терроризма, проявления его сути, отвергая принадлежность к признаку субъективной стороны — цели.
Если устрашение населения не цель, то что же это и какой признак состава преступления он характеризует? Полагаем, что этот вопрос вполне уместен. Как считает В.П. Емельянов, «всякий терроризм — уголовный и …относится к чисто уголовным деяниям как во внутреннем законодательстве государств, так и в международных конвенциях». Раз это так, то любая составляющая определения понятия терроризма должна характеризовать тот или иной элемент состава преступления и признаки, его образующие. В определении же В.П. Емельянова «устрашение населения» этим качеством не обладает.
Следует отметить, что относя «прямое или косвенное воздействие на принятие какого-либо решения или отказа от него в интересах террористов» к цели, В,П. Емельянова не учитывает, что одно из значений слова «интерес», даже в обыденном понимании, означает «нужды, потребности», а «внутренние побуждения, которыми руководствовался субъект преступления при совершении преступления» в науке уголовного права признается мотивом, являющимся признаком субъективной стороны состава преступления. Следовательно, эта «отличительная черта» терроризма может выступать не только в качестве мысленного результата, того, «к чему стремится, чего добивается субъект, совершая общественно опасное деяние», т. е. цели, но и в качестве желания, намерения действовать, т.е. мотива. Такой подход к пониманию этого признака в рамках общего понятия терроризма вполне оправдан, поскольку специфика этого явления состоит в преследовании террористами или лицами, организующими проведение террористических актов и других альтернативных целей, одной из которых и является «устрашение населения». Вместе с тем ограничиваться только этой целью необоснованно, поскольку анализ событий, реально совершенных террористических актов, а также деятельности террористических организации свидетельствует о том, что целевые устремления террористов не ограничиваются только устрашением населения, но и направлены на осложнение международных отношений, нарушение суверенитета и территориальной целостности государств, подрыв национальной безопасности государств, дестабилизацию общественно-политической обстановки, а также возмездие соответствующим субъектам за определенную деятельность. Поэтому мы считаем, что отмеченные нами компоненты должны быть также зафиксированы в общем определении понятия терроризма, поскольку имеют существенное значение и, наряду с другими признаками, позволяют отграничить терроризм от других смежных преступлений.
С учетом изложенного, представляется возможным предложить следующее обобщающее определение терроризма как уголовно-правовой категории: терроризм — это публично совершаемый акт в виде деяния или угрозы его осуществления, создающий опасность личности или собственности для понуждения физических или юридических лиц совершить или воздержаться от совершения каких-либо действий с целью осложнения международных отношений, нарушения суверенитета и территориальной целостности, подрыва национальной безопасности государства, дестабилизации общественно-политической обстановки, устрашения населения или возмездия.
Из предложенного понятия терроризма вытекают следующие его существенные признаки: 1) акт в виде деяния или угрозы его совершения, создающий опасность личности или собственности; 3) публичный характер акта, создающего опасность; 3) наличие намерения понуждения физических или юридических лиц совершить или воздержаться от совершения каких-либо действий; 4) целевая устремленность осложнения международных отношений, нарушения суверенитета и территориальной целостности, подрыва национальной безопасности государства, дестабилизации общественно-политической обстановки, устрашения населения или возмездия. Что же касается понятия террористического акта, то, как нам представляется, проводить грань между ним и терроризмом не следует по той причине, что террористический акт является составной частью терроризма. Специфика террористического акта проявляется на уровне конкретных фактов насилия и применяемых при этом способов его реализации (взрыв, поджог, отравление и др.) или угроз его осуществления, а также выдвигаемых юридическим или физическим лицам конкретных требований, которые мотивировали совершение акта и конкретных целей, преследуемых при этом. Поэтому любое преступление можно определить как террористическую акцию только при обязательном установлении в нем как объективных, так и субъективных признаков, характеризующих терроризм.
В заключение, представляется целесообразным отметить, что сегодня деятельность по обеспечению национальной безопасности Республики Казахстан приобретает последовательный характер. Главное, что в основе деятельности по обеспечению национальной безопасности заложен системный подход. Он предусматривает реальную оценку ситуации во всех важных сферах жизнедеятельности общества и определение наиболее опасных угроз с целью приоритетности работы по их устранению. Несомненно, что от того, насколько глубоко и дальновидно мы будем сегодня просчитывать свои шаги в вопросах обеспечения национальной безопасности нашего государства, насколько прагматичны и эффективны будут реализуемые меры, зависит будущее нашей страны.