Взаимоотношения стран Центральной Азии

В настоящее время взаимоотношения стран Центральной Азии претерпевают период трансформации, обусловленный как внутренними факторами — политическими изменениями, так и новой динамикой в международной политике и внешне­политической активности. Очевидно, что к числу важнейших изменений относятся переориентация внешней политики Уз­бекистана в сторону России, КНР, стран Центральной Азии, а также повышение политической роли многосторонних структур, в которых первые две страны играют ключевую роль — ШОС, ЕврАзЭС и ОДКБ. В Туркменистане со сменой руководства на­чались процессы трансформации и изменения политики страны в сторону большей открытости, активизировались двусторонние и многосторонние диалоги. Для таких стран региона, как Тад­жикистан и Кыргызстан, развитие стабильных и, самое главное, дружественных отношений со своими региональными соседями являются ключевыми задачами и приоритетами внешней поли­тики. Одной из приоритетных стратегических задач внешней политики Казахстана остается наращивание сотрудничества с государствами Центральной Азии. Казахстан стремится укреп­лять региональные связи посредством двусторонних мер и про­движения инициативы, направленной на создание в Центральной Азии многостороннего объединения.

Важнейшим фактором, определяющим взаимоотношения стран региона и их международную политику, остается внут­риполитическая ситуация, которая, в свою очередь, испытывает воздействие объективной тенденции — начавшегося процесса смены либо трансформации существующих политических режи­мов. Внутриполитические события в Кыргызстане и Туркменис­тане, президентские и парламентские выборы в Таджикистане, Узбекистане и Казахстане — важные факторы, воздействующие на характер и содержание внешнеполитических стратегий стран региона.

Взаимоотношения между двумя странами Центральной Азии -Казахстаном и Узбекистаном, в последние годы претерпевшие серьезные изменения, являются важнейшей осью структуры международной политики в регионе. Произошедшие трансформации затронули как двусторонние отношения, так и взаимодействие в рамках многосторонних структур.

Как известно, поворотным моментом, обусловившим смену внешнеполитических приоритетов Ташкента, стали события, произошедшие в мае 2005 года в Андижане. Разница в оценках этих событий послужила водоразделом в отношениях Ташкента с США, странами ЕС, НАТО. Найдя поддержку в России, КНР и государствах Центральной Азии, руководство Узбекистана совершило стремительный поворот во внешней политике. Во второй половине 2005 года маятник внешней политики Узбекистана качнулся в сторону России, что, безусловно, не могло не сказаться на отношениях с региональными соседями и, прежде всего, с Казахстаном.* Кроме того, в политической поддержке позиции Ташкента немаловажна роль ШОС и, соответственно, КНР.

Интенсивные контакты между Ташкентом и Москвой привели к тому, что Узбекистан стал членом многосторонних организаций, ключевая роль в которых принадлежит России. В частности, на последнем саммите ОЦАС, проходившем в Санкт-Петербурге 7 октября 2005 года, лидеры стран-членов заявили о слиянии органи­зации Центральноазиатского сотрудничества с ЕврАзЭС. Важным итогом визита президента Узбекистана в Россию стал подписанный 14 ноября 2005 года беспрецедентный договор о союзнических отношениях между двумя странами, по которому обе страны могут использовать военные базы на своих территориях и в случае военной угрозы — приходить на помощь друг другу. На встрече с российским лидером И. Каримов заявил, что Россия никогда не уходила из Цент­ральной Азии и имеет в регионе обоснованные интересы [1].

В конце 2005 года Ташкент денонсировал соглашения, подпи­санные в рамках ГУУАМ, и вышел из этой организации. В июне 2006 года Ташкент, как и ожидалось, стал членом ОДКБ. Гло­бальный поворот Узбекистана в сторону России был позитивно воспринят в Казахстане — укрепились надежды на улучшение . отношений в сфере пограничного контроля, торгово-экономи­ческих связей, решение комплекса вопросов, связанных с вод­но-энергетическими, транспортными и другими проблемами. В течение 2006 года лидеры Казахстана и Узбекистана совершили взаимные государственные визиты, в ходе которых постоянно подчеркивалось сближение двух стран.

О степени важности поддержки, оказанной соседними го­сударствами в период после андижанских событий, говорит активизация связей Узбекистана со странами Центральной Азии и, прежде всего, с Казахстаном. К примеру, статус анонсирован­ного ранее визита казахстанского президента в Узбекистан 19-20 марта 2006 года был накануне поездки поднят И. Каримовым до уровня государственного визита. Сами итоги первого государственного визита казахстанского лидера в Узбекистан были очень обнадеживающими. На встрече был обсужден широкий спектр двусторонних и региональных вопросов. По итогам переговоров официальных делегаций Узбекистана и Казахстана, проходивших в расширенном составе, с участием президентов обоих государств, был подписан ряд важных документов. Однако в большей степени итоги встречи нашли отражение не в них, а в том, что лидеры двух стран углубили диалог по широкому кругу вопросов, охватыва­ющих и международные, и ряд внутренних проблем. Важным дополнением визита стал бизнес-форум с участием руководителей казахстанских инвестиционных компаний и банков.

Вместе с тем, более чем показательным стало выступление уз­бекского лидера на итоговой пресс-конференции. Говоря о визите Н. Назарбаева в Узбекистан, И. Каримов заявил: «Если бы он при­ехал сюда где-то год назад, он не был бы настолько востребован, как сегодня. Все хорошо, когда это к месту, и все тогда хорошо, когда это очень востребовано. И в этом плане вопросы безопасности, вопросы, связанные с обеспечением стабильности во многом, если не сказать, абсолютном большинстве, преимущественно зависят от отношений Казахстана и Узбекистана в целом в регионе» [2].

В ходе неформального саммита 1-2 сентября 2006 года в Аста­не лидеры Казахстана, Узбекистана, Кыргызстана и Таджикиста­на вновь обсудили региональные проекты, которые неоднократно рассматривались на многосторонних форумах. Астана выразила желание стать региональным торгово-экономическим, инвести­ционным локомотивом. Отраслевые консорциумы, специальные приграничные зоны, совместные инвестиционные структуры — ключевой пакет предложений Казахстана.

Актуальным остался вопрос согласованной водно-энергетиче­ской политики в регионе. На встрече в Астане участники до­говорились о создании экспертной группы для «выработки приемлемой для всех стран формы использования водных ресурсов» [3]. Очевидно, что подключение Узбекистана к активному обсуждению региональных вопросов с особыми ожиданиями было встречено в Таджикистане и Кыргызстане. В рамках встречи также была обсуждена идея потенциального межгосударственного объединения в Центральной Азии, с идеей которого ранее выступила Астана.

В свою очередь, узбекский лидер И. Каримов 3-5 сентября 2006 года совершил первый государственный визит в Казахстан, совместив последний с саммитом глав центральноазиатских го­сударств. Итоги саммита также стали весьма значимыми с точки зрения развития двусторонних отношений. Кроме ряда докумен­тов, определяющих транспортировку международных грузов, проведение совместных военно-штабных учений, было принято положение о Межгосударственном координационном совете под руководством президентов двух стран. Было очевидно, что для уз­бекского лидера немаловажна политическая поддержка в условиях, как он ранее выразился, «информационного обстрела». Сам визит совпал с днем независимости Узбекистана, однако, несмотря на этот факт, узбекский лидер предпочел присутствовать на встрече в Астане. Эмоционального пика визит достиг в известном эпизоде, когда И. Каримов заявил казахстанскому президенту: «Что вы ни попросите сегодня, я готов все вопросы решить» [4].

Президент Казахстана подчеркнул, что «2006 год стал прорывным в развитии казахстанско-узбекских отношений по широкому спектру направлений». В свою очередь, И. Каримов заявил, что каждая новая его встреча с Назарбаевым «приобретает знаковое значение» [5]. Ин­тересно, что в приоритетах внешней политики, анонсированных Таш­кентом в конце 2006 года, в первую очередь зафиксировано намерение Узбекистана улучшить отношения со своими ближайшими соседями по Центральной Азии. Ключевым пунктом значится укрепление всестороннего сотрудничества с Казахстаном. Несомненно, в числе приоритетов — Россия и сотрудничество в рамках многосторонних структур — ЕврАзЭС и ОДКБ [6].

Страны Центральной Азии ожидали ощутимых результатов, прежде всего, от участия Узбекистана в ЕврАзЭС, но согласование всех процедур, связанных с унификацией правовых норм, затяну­лось. Открытым остался вопрос: намерен ли Узбекистан де-факто присоединиться ко всем соглашениям, достигнутым в рамках ЕврАзЭС? От позиции Ташкента во многом зависит результатив­ность крупных региональных проектов. Как известно, проблемные вопросы у Узбекистана имеются со всеми соседними странами. Отношения с Кыргызстаном и Таджикистаном осложнены в свя­зи с ситуацией на границе, визовым режимом, миграционными, транзитно-транспортными, водно-энергетическими и другими проблемами, давно влияющими на отношения между странами региона и требующими перманентного внимания. В целом, как отмечалось, произошло общее потепление политических отноше­ний на высшем уровне, но наиболее уязвимыми остаются средние и низшие звенья, на уровне отраслей, приграничных районов.

Наиболее проблемными в регионе остаются узбекско-таджикские отношения, охватывающие все вышеназванные проблемы, но, наря­ду с этим, осложненные периодически возникающими взаимными обвинениями в нарушении принципов добрососедства, политике односторонности, транспортной блокаде и др. В 2006 году таджикские политики неоднократно подчеркивали, что Узбекистан не выполняет обязательств, вытекающих из членства этой страны в ЕврАзЭС. Недо­верие между двумя странами, обусловленное комплексом существу­ющих проблем, способствовало возникновению ситуации, в которой политические элиты обеих стран периодически обвиняют друг друга в целенаправленных недружественных акциях, таких, как необосно­ванно жесткий пограничный контроль и поддержка оппозиционных групп. Взаимная подозрительность усугубляется периодическими вылазками экстремистов, причины которых не совсем ясны.

Чаще всего на недружественность действий соседа публично обращает внимание Душанбе. В частности, таджикский лидер Э. Рахмон на саммите ЕврАзЭС, проходившем в июне 2006 года в Минске, выразил недовольство по поводу затягивания Узбекистаном решения вопросов, касающихся присоединения к соглашениям об отмене визового режима и ряда других. Руко­водители правоохранительных органов Таджикистана периоди­чески делают заявления по итогам расследования ряда громких дел (терактов, убийств), в которых делаются прозрачные намеки на то, что последние имеют «узбекский след».

В атмосфере подозрительности нередко звучат обвинения в шпионаже, создании преград на границе, дискриминации, соот­ветственно, этнических таджиков в Узбекистане и этнических узбеков в Таджикистане, и др. Даже отдельные инциденты не­редко рассматриваются через призму государственной политики. Все эти факторы не только сдерживают развитие двусторонних отношений, более того, они негативно сказываются на всей ат­мосфере многосторонних связей стран региона.

Важнейшей составляющей международного климата в регионе является вопрос строительства и режим эксплуатации гидроэнер­гетических сооружений и плотин в верховьях крупных рек. Как известно, «верхние» государства — Таджикистан и Кыргызстан считают воду национальным стратегическим ресурсом и стремят­ся перевести этот вопрос в экономическую плоскость, тогда как «нижние» -Узбекистан и Казахстан убеждены в искусственности этого подхода и опасаются за стабильность стока воды.

Особую остроту этот вопрос приобрел в отношениях Ташкен­та и Душанбе. Строительство Сангтудинской ГЭС, и, особенно, проект сооружения Рогунской ГЭС на реке Вахш в Таджикистане вызывает жесткую реакцию Ташкента. Узбекистан неоднократно высказывался против строительства этих электростанций, моти­вируя свою позицию экологическими причинами. В случае соору­жения Рогунской ГЭС, речь, фактически, идет о потенциальном рычаге воздействия со стороны Душанбе на Ташкент, так как эта плотина способна существенно повлиять на сток Амударьи.

Следует отметить, что геополитическое положение Таджи­кистана таково, что определяющая часть внешних связей этой страны осуществляется через Узбекистан. Торгово-экономиче­ские связи, поставки электроэнергии, других энергоресурсов из Туркменистана, Казахстана и Кыргызстана, в основном, также осуществляются через территорию Узбекистана. Соответственно, налаживание стабильных и дружественных отношений с Узбе­кистаном — ключевой вопрос внешней политики Душанбе.

Сравнительно успешно развиваются таджикско-казахстанские отношения. Астана также проявляет заинтересованность в ин­вестировании на взаимовыгодной основе капиталов в строитель­ство гидроэнергетических сооружений Таджикистана, сельское хозяйство и металлургию страны. Казахстанские инвестицион­ные компании и фонды получили официальную поддержку со стороны таджикского правительства и готовы на взаимовыгод­ной основе вкладывать средства в социально-экономические проекты Таджикистана. Вопросы, связанные со сложностями в сфере международного транзита и миграции, носят решаемый характер, что было подчеркнуто на встрече глав правительств двух стран 23 августа 2007 года в Астане. Казахстан с понима­нием относится к трудностям, испытываемым Таджикистаном, и готов участвовать в реализации проектов сооружения ГЭС, но также стремится найти понимание в этих вопросах со стороны Узбекистана, что, безусловно, важно для успешной реализации указанных инициатив.

С точки зрения реализации новой стратегии Казахстана в Центральной Азии весьма важен визит, совершенный Н. На­зарбаевым в Таджикистан 12-13 сентября 2007 года. Президент Таджикистана Э. Рахмон достаточно сдержанно поддержал казах­станскую инициативу по созданию союза центральноазиатских государств, но особо приветствовал финансово-экономические усилия Астаны, направленные на активизацию двустороннего и регионального взаимодействия. Аналогично тому, как это происходило в Кыргызстане, по итогам визита был учрежден таджикско-казахстанский инвестиционный фонд с уставным капиталом в 100 млн. долл. США.

Таким образом, Астана предлагает своим центральноазиат-ским партнерам последовательно двигаться к тесному регио­нальному взаимодействию на прагматичной основе, с учетом особенностей каждой страны. В этом контексте данная стратегия находит сравнительно большую поддержку в Кыргызстане и Таджикистане, реакция же Узбекистана остается сдержанной.

На изменение международного климата в Центральной Азии повлияла также активизация политической жизни Ашхабада. После прихода к власти Г. Бердымухамедова Туркменистан начал более интенсивный диалог со своими соседями. Внешнеполити­ческий дебют Г. Бердымухамедова в качестве лидера страны тра­диционно начался с официальной поездки в Россию, и далее — к региональным соседям. Судя по частоте встреч и международных контактов, Туркменистан стремится диверсифицировать свои внешние связи и, наряду с российским направлением, активно ищет выходы на привлекательные рынки стран Европы и КНР.

Внешнеполитическая активность нового туркменского лидера связана с тем, что для властей Туркменистана важна междуна­родная легитимация нового режима, и в этом контексте начался постепенный процесс выхода страны из самоизоляции.*

Туркмено-казахстанские отношения в 2007 году развивались динамично. В течение года лидеры Казахстана и Туркменистана провели беспрецедентное количество встреч в рамках двусто­ронних и многосторонних контактов. Интенсификация связей с Казахстаном имеет как экономические, так и политические причины. Очевидно, что туркменский президент с большим вниманием относится к модели развития и опыту Казахстана. Активизация казахстанско-туркменских отношений обусловлена и взаимной экономической заинтересованностью в расширении географии транспортных маршрутов.

В ходе межправительственных консультаций была проведена подготовительная работа с целью реализации соглашений, достиг­нутых на трехсторонней встрече 12 мая 2007 года в г. Туркменбаши лидеров Туркменистана, России и Казахстана. Официальный визит президента Казахстана Н. Назарбаева в Ашхабад 11-12 сентября 2007 года позволил детализировать проект прикаспийского газо­провода, а также транспортного коридора Север — Юг, и, в рамках последнего, строительство железной дороги с участием России и Ирана. Важной договоренностью стала возможность инвестиро­вания казахстанского капитала в туркменскую экономику в том числе в энергетическую сферу Очевидно, что обе страны заинте­ресованы в гармонизации энергетической политики, прежде всего, связанной с экспортом газа на внешние рынки. При прагматичном подходе здесь выявляется поле для углубления сотрудничества между странами, включая соседний Узбекистан.*

Частью процесса потепления международной обстановки в Центральной Азии является начавшаяся нормализация туркмено-узбекских отношений, что обусловлено как сменой внешнеполитического вектора в Узбекистане, так и появлением нового руководства в Туркменистане.** На встрече, состоявшейся 25 июля 2007 года в Ашхабаде с президентом Туркменистана Г. Бердымухамедовым, министр иностранных дел Узбекистана В. Норов заверил туркменского лидера в поддержке Узбекистаном маршрута газопровода Туркменистан — Китай. В свою очередь, президент Узбекистана И. Каримов 29 августа 2007 года обсудил в Ташкенте с министром иностранных дел Туркменистана Р. Мередовым состояние и перспективы развития двустороннего сотрудничества.

Официальный визит узбекского лидера И. Каримова 18 октября 2007 года, в Туркменистан и переговоры, проведенные с Г. Бердымухамедовым, позволили закрепить достигнутые ранее договоренности, в частности, о поставках электроэнергии в Таджикистан, строительстве газопроводов из Туркменистана в КНР и прикаспийском трубопроводе. Ключевым итогом встречи стало изменение подходов сторон, повышение экономических факторов взаимодействия, и, в целом, сдвиг в вялотекущих двусторонних контактах [8].

Стоит отметить, что новые туркменские власти стремятся наладить партнерские отношения со всеми странами региона. Президент Туркменистана Г. Бердымухамедов в начале октября 2007 года совершил визит в Таджикистан, где обсуждались вопросы развития транспортных сообщений и поставок электроэнергии, реализация которых возможна при участии соседнего Узбекистана [9]. Ответный визит таджикского президента Э. Рахмона в Туркменистан 9-11 декабря 2007 года подтвердил намерение сторон углубить отношения.

Безусловно, активизация взаимодействия Туркменистана с региональными партнерами — новая и позитивная тенденция, хотя во многом и обусловленная энергетическими вопросами. Очевидно, что, используя прагматичные подходы, страны Центральной Азии могли бы реанимировать экономический сегмент идеи регионального сотрудничества. Ключевые фрагменты подобного взаимодействия, безусловно, должны базироваться на стабильных и доверительных двусторонних отношениях.

Таким образом, в настоящий период взаимоотношения стран Центральной Азии претерпели существенные изменения. Региональные связи, длительное время сохранявшиеся статичными, заметно активизировались. Если традиционно отношения между Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном были сравнительно интенсивны и на двусторонних уровнях, и в рамках многосторонних структур, то взаимодействие с Узбекистаном было осложнено комплексом политических и экономических проблем. Туркменистан избегал многосторонних связей и достаточно прагматично участвовал в ряде адресных международных проектов.

Ключевыми для регионального климата остаются отношения с ведущими внешними игроками, а также взаимодействие между крупными странами региона — Казахстаном и Узбекистаном. Смена приоритетов во внешней политике Ташкента, безусловно, не могла не сказаться на взаимоотношениях Узбекистана с другими региональными союзниками России — Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Положительно оценив факт вступления Узбекистана в ЕврАзЭС и ОДКБ в 2006 году, другие страны Центральной Азии ожидали существенного продвижения в решении общих вопросов, связанных с использованием транзитных транспортных коммуникаций, с ситуацией в сферах пограничного, паспортно-визового контроля, торгово-экономических отношений. Однако улучшение политических отношений не привело к таким же изменениям в экономике. Более того, наряду с имевшимися проблемами, появился ряд новых, что, безусловно, может обусловить возникновение новых рисков для региональной стабильности. Хронический характер приобрела задача взаимоприемлемого распределения гидроресурсов; транзитно-транспортные проблемы также не сходят с повестки дня на двусторонних и многосторонних встречах.

Как отмечалось, на характер современных международных отношений в Центральной Азии существенно повлияли два важных события: во-первых, охлаждение отношений между Узбекистаном и Западом и переориентация Ташкента на Москву и СНГ, и, во-вторых, смена действующего президента в Туркменистане.

Поворот во внешней политике Узбекистана в сторону Москвы, членство, наряду с другими странами Центральной Азии, в многосторонних организациях, с точки зрения регионального развития, безусловно, позитивное начало, но смена приоритетов была во многом обусловлена чередой известных событий. Ключевые вопросы в отношениях Узбекистана с региональными соседями остались прежними, и, хотя они стали предметом переговоров, находятся в повестках дня саммитов, ощутимых сдвигов не произошло. Очевидно, что с течением времени узбекские власти оправились от политического шока, связанного с давлением США и ЕС, более того, ведущие западные игроки заинтересованы в постепенном снижении уровня противоречий с Узбекистаном, что понимают в Ташкенте.

Вполне вероятно, что в ближайшей перспективе Узбекистан не сможет перейти на более динамичный режим отношений со своими соседями, что будет обусловлено не столько политическими причинами, сколько сложившейся структурой экономики страны. Диалог с Западом продолжится, особенно в экономической и энергетической сферах, но при сохраняющемся в Узбекистане политическом режиме недоверие в отношениях сохранится.

Новые туркменские власти демонстрируют намерение активнее участвовать в региональном экономическом взаимодействии на прагматичной основе. Размораживание отношений с Узбекистаном позитивно сказалось на реализации ряда перспективных внешнеэкономических проектов Ашхабада и, в целом, на ситуации в регионе. Сближение между Ашхабадом и Астаной в энергетической и транспортной сферах позитивно воспринимается другими странами региона. Цели энергетической стратегии обеих стран близки, Казахстан и Туркменистан нуждаются в транзитных возможностях друг друга, по крайней мере, в этих вопросах тенденция сближения в перспективе сохранится.

Не стоит ожидать существенных изменений во внешней политике Кыргызстана и Таджикистана, что обусловлено как геополитической ситуацией, так и комплексом задач и обязательств, имеющихся у этих стран. В свою очередь, Душанбе и Бишкек стремятся теснее координировать свои усилия, и объединительным аспектом станет ряд задач, в том числе, обусловленных водно-энергетическими проблемами. Наиболее сложным и, в то же время, чрезвычайно важным сегментом их внешних связей являются отношения с Узбекистаном.

Казахстан анонсировал стремление к более тесной кооперации и намерен закрепить позитивные тенденции как политически (через создание межгоссоветов, двусторонние и многосторонние диалоги), так и экономически (инвестиции в энергетику, транспорт и др.). Эти усилия никоим образом не связаны с лидерскими амбициями, а обусловлены состоянием двусторонних и многосторонних связей между странами региона. Эта стратегия объективно детерминирована необходимостью обеспечения стабильности и безопасности в регионе в целях создания благоприятной внешнеэкономической и внешнеполитической среды.

В целом во взаимоотношениях государств Центральной Азии произошел ряд положительных сдвигов и эти тенденции важно закрепить. Вместе с тем, ключевые региональные проблемы еще ждут своих оптимальных решений. Немаловажен фактор влияния держав и крупных международных игроков на состояние и перспективы регионального сотрудничества.

Литература

1. Россия и Узбекистан заключили союз о совместном отпоре агрессору // http://www.centrasia.ru/newsA.php4?st=l 131992400
2. Шекхар А. Узбекистан — Казахстан: соседи — ближняя родня //http://www.centrasia.ru/news.php4
3. Дубнов А. Договор без гарантий // Время новостей. — 2006, 4 сентября.

0

0